Война HAARP?2
Шрифт:
– «Порше» и «Нива» – вон туда, где Маляниха живёт, фургон и «Лэндкрузер» – к заготскоту.
– Куда?
– Это он по привычке называет, улица раньше к конторе по заготовке скота выходила, – пояснил мужик в телогрейке.
– Куда ближе к костромской трассе?
– Туда же.
– Цвет машины?
– Фиолетовый.
– А номер случайно не запомнил?
Мальчуган смутился, тыльной стороной ладони вытер нос.
– Буквы нет, а цифры – три-пять-семь.
Котов взъерошил волосы на голове парня,
– Уходим!
Побежали к вертолёту, невидимому из-за домов, перемахивая изгороди, как заправские стритрейсеры.
Дохлый свернул к дому Пахомовых, в загородке которого сиротливо торчал задок «Ниссана».
– Бугай!
Из двери сеней выглянул Петя Бугаев.
– Уходим!
Петя припустил за ними.
– Что с парнем?
– Нукол. Дышит.
Речь шла о парализующем уколе, произведенном с помощью кластера нанитов.
– Ясно.
Дохлый догнал Котова.
– Они опередили нас не больше чем на полчаса, догоним.
– Знать бы точно, куда направился фургон.
– Дай ориентировку службе ДПС – взять на контроль, но не вязаться.
Котов оглянулся на Зубкова.
– Полковник, есть идея – дать на тревожной «три единицы»: отследить фургон «Валдай», номер 357.
Зубков без возражений включил свой айфон.
– «Фима-первый», я «зубр-шестой», срочно ориентировку на фиолетовый фургон «Валдай» три-пять-семь, юг Судиславля и все его пригороды.
Добежали до вертолёта, – лопасти винтов начали раскручиваться ещё до того, как группа появилась на берегу пруда: пилоты увидели бегущих, – один за другим занырнули в кабину. «Ка-60» заревел и пошёл в небо.
– Достал? – проорал Котов на ухо Зубкову.
– Ждём.
Улицы, пруд, окраины Судиславля, освещённые редкими фонарями, провалились вниз, на горизонте стала видна тусклая оранжевая полоса – след в облаках зашедшего недавно солнца.
– Куда, командир? – послышался в наушнике рации голос пилота.
– Поднимитесь метров на двести и медленно на юг.
Ответа дежурного ФСБ из Москвы, вынужденного опираться на своих дежурных в отделении Судиславля, а тех – на дорожно-постовую службу города, пришлось ждать больше пяти минут. Наконец Зубкову ответили:
– Да, понял, «Фима-первый», – прокричал он. – Будь на связи! – Он повернулся к остальным: – Какой-то фургон «Валдай» пятнадцать минут назад выехал из города на костромскую трассу.
– Номер?
– Неизвестно. Это пока всё.
– Вряд ли они поедут далеко, – вставил слово Сизов. – У них где-то сменный транспорт.
– Да понимаю, – отмахнулся Котов.
Бинокль у них был один на всех, поэтому пользовались им по очереди, остальные прилипли к иллюминаторам вертолёта, всматриваясь в шоссе до рези в глазах, хотя даже с небольшой высоты очертания едущих машин разглядеть было трудно.
– Затор! –
Действительно, километрах в пятнадцати от Судиславля образовался хвост автомашин, вернее – два, в обе стороны шоссе, от города и к городу. В центре создавшейся пробки были видны мигалки автомобилей ДПС, лучи фар скрещивались на сцепившихся авто, попавших в ДТП.
– Пять штук! – прокричал Друян. – На все полосы!
– Чует моё сердце – здесь они, – выдохнул Дохлый.
– Ниже! – скомандовал пилотам Котов.
Вертолёт снизился, делая круг.
Среди более чем полусотни столпившихся машин большинство представляли собой седаны, но были и внедорожники, и грузовые, не было только фургонов, но Зубков первым заметил неприметный в ночи съезд от главной магистрали.
– Кот – правее!
– Вижу, грунтовка. Майор, сделай петлю!
Вертолёт пошёл правее, обнаружил лесополосу и просёлочную дорогу вдоль неё. По дороге ползли автомобили, водители которых, очевидно, знали объезд, но и среди них фургона «Валдай» не было видно. Впору было вспомнить о мате, облегчающем нервное напряжение, и в это время Зубкову позвонили:
– Что?! – ответил он. – Плохо слышно… понял тебя, «Фима-первый», к Грибаново… проверим… до связи. – Головы бойцов группы повернулись к полковнику, и он добавил: – У съезда к деревне Грибаново замечен мини-вэн с номером 357. Я не знаю, где это Грибаново.
– Дальше по шоссе! – возбудился Дохлый. – Они просто объехали пробку раньше.
Котов связался с пилотами:
– Майор, чуть дальше по шоссе есть съезд к деревне Грибаново, прыгаем туда!
Вертолёт дёрнулся левее, к шоссе, они снова увидели хвосты машин и совершенно пустую правую полосу за одним из хвостов.
– Вот съезд! – Сизов ткнул кулаком в иллюминатор.
– Вижу «вертушку»! – тотчас же отреагировал Дохлый.
Действительно, на поле, между двумя серыми полосами лесопосадок стоял небольшой белый вертолёт с мигающей на носу красной лампой. Дорога огибала поле, и по ней ползла какая-то машина, бросая снопы света то влево, то вправо. Один из снопов задел бок вертолёта, на боку которого виднелись красные буквы: «Реанимация» и красный крест.
– Они! – рявкнул Дохлый. – Кот!
– Садимся на поле!
– Не успеем!
– Майор, дунь-ка сверху на эту «вертушку»!
Пилот понял.
«Шестидесятый» спикировал к вертолётику «Реанимации» – это был «Ансат», способный унести до десяти человек на борту, – и внезапно подпрыгнул вверх, резко разворачиваясь.
Бойцы группы посыпались друг на друга, цепляясь за спинки кресел.
– Охренел?! – сипло рыкнул Зубков. – Что он вытворяет?!
– Труба! – скорее догадался, чем увидел Дохлый.
На жаргоне спецназа «труба» означала переносный зенитно-ракетный комплекс.