Война haarp
Шрифт:
– Вообще-то нам такие спецы не помешали бы, – вдруг изрёк Семёнов, выпятив нижнюю губу. – Может, отпустите парня?
– Мы попробуем прикинуть варианты, – нехотя кивнул Зайцев, удивив одновременно и Пахомова, и командира «Альфы».
Теребунов побагровел, открыл рот, чтобы возразить, и замначальника управления мягко добавил:
– Николай Анатольевич, приказано сотрудничать с коллегами в режиме наибольшего благоприятствования. В конце концов, одно дело делаем – Родину защищаем. Изыщи возможность перевода сержанта Дох… Марина.
Теребунов
– Группу придётся расформировать.
– Это уже наши проблемы. Найдём замену. Николай Анатольевич, закончи бумажную волокиту с переводом как можно быстрее. Насколько я понял, это важно.
– Совершенно верно, – кивнул Черняк. – Намечается срочное дело в северных широтах, и майор Пахомов нужен нам уже сегодня.
– Хорошо, я вас понял. – Зайцев кинул взгляд на Афанасия. – Вы свободны, майор.
– Подождите нас в приёмной, – сказал Черняк.
Пахомов встал, картинно щёлкнул каблуками и вышел, ошеломлённый скоростью решения проблемы.
– Получил нагоняй? – сочувственно осведомился адьютант начальника управления, оценив мину Афанасия.
– Да уж, – очнулся он, сделав огорчённое лицо. – Переводят меня… на Север… в пограничники.
– За что?! – не поверил молоденький капитан.
– За превышение служебных полномочий, – серьёзно сказал Пахомов и, кивнув на прощание капитану, направился на выход, ещё сам не до конца осознавая, что посещает управление спецопераций в последний раз.
Москва, Бибирево. 27 мая, вечер
Домой его привезли к девяти часам вечера, но впечатление было такое, будто он трое суток просидел в засаде на горной тропе, а потом ещё и воевал с бандгруппой: голова сверкала и дымилась, поясница стонала, ноги гудели.
Поднявшись в квартиру, Афанасий с трудом стащил с себя одежду, доплёлся до ванной и встал под душ.
Облегчение наступило почти мгновенно. Вода действовала на него как на рыбу, выброшенную на берег и получившую возможность вернуться в родную стихию, и он подозревал, что его предками были если не дельфины, то осьминоги точно.
Шёлковый халат, подаренный ему Светланой, скользнул по коже, остудил разгорячённое тело.
Афанасий прилёг на кровать с бутылочкой холодного кваса, предпочитая его всем остальным напиткам. Подумалось с лёгкой грустью: а ведь придётся в скором времени съезжать и отсюда. Интересно, эта кочевая жизнь когда-нибудь закончится? Сколько переездов он совершил за годы после окончания института?
Память выдала цифру семь. Что ж, цифра замечательная, но окончательная ли? Теребунов сказал на прощание, что ему дадут жильё в Королёве, где располагался Центр управления ВГОР, но пока он может пожить и в этой квартире. Пока – это сколько времени? День, неделю, месяц?
Мягко мяукнул телефон.
Вставать было лень, и Афанасий скомандовал браслету айкома, лежащему на стуле:
– Включись
Зуммер вякнул, раздался вежливый мужской голос:
– Командир, не спишь? Минута есть?
– Дохлый? – удивился Афанасий.
– Он.
– Что случилось?
– Да я балдею, если честно. Мне предписано быть завтра утром в Раменском. Якобы нас с вами переводят в какую-то охрану.
Афанасий улыбнулся.
– Точно, переводят.
– Что это ещё за охрана такая? Мы же боевые мужики.
– Всем охранам охрана, можешь быть спокоен.
– Ладно, коли так. А остальные как же?
– Остальные будут служить с другим командиром, Сеня.
– Но это же… порвижопс! звыняйтэ за грубство.
– Ничего, Сеня, переживут, это обычное дело. Мне их тоже будет не хватать.
– Да я понимаю, приказали – пошли… но хоть что это за охрана всё-таки? Зачем нас туда бросили?
– Ты мне веришь, Дохлый?
– Что за вопрос? – возмутился Марин.
– Тогда поверь, что мы пошли на повышение. Завтра в Раменском познакомлю с новой группой. Никому ни слова!
– Понял.
– Вернёмся – простимся с ребятами как положено.
– Значит, всё серьёзнее, чем я думал. Когда нужно быть в Раменском?
– Я за тобой заеду в семь утра, будь готов.
– Всегда готов, – расстроенно ответил сержант.
Афанасий хотел было сказать, что это по его просьбе снайпера переводят в другую контору, но передумал.
– Не переживай, мир изменчив, то ли ещё будет.
Голос Дохлого пропал.
– Отключись, – бросил Афанасий айкому, снова берясь за квас.
Вспомнилось знакомство с новой группой, состоявшееся на базе ВГОР под Королёвом. База по сути и являлась ситуационным центром всей системы погодного и климатического контроля России, и не все её сотрудники знали, что работают на ВГОР.
Семёнов сначала показал Афанасию сам центр с его гигантским операционным залом, где одновременно мучили мониторы три десятка операторов, затем майора провели по территории, познакомили с «Королём» – установкой, воздействующей на ионосферу планеты и состоящей из пяти сотен антенн разной сложности, рассказали о возможностях системы, раскрыли физические принципы её работы. Под конец экскурсии его, слегка осоловевшего от обилия впечатлений, подвели к трейлеру, ничем не отличавшемуся от грузовых машин этого класса, и сопровождающий, молоденький стеснительный капитан, сказал, просияв глазами:
– А это наша гордость – «Тополь-К».
Афанасий уже знал, что «Тополем» называется мобильная установка, способная возбудить в ионосфере локальные плазменные линзы и пузыри, поэтому с интересом обошёл трейлер со всех сторон.
– Ничего не видать…
– Генератор внутри, – расплылся в довольной улыбке капитан. – Борта трейлера – защита, крыша раздвигается, второй контейнер – в хвосте – кабина управления. Но это уже вчерашний день, хотя мы даже ещё не успели развернуть всю сеть «Тополей».