Война haarp
Шрифт:
– Товарищ майор, – высунулся из пилотской кабины командир самолёта, – заправились, можем взлетать.
– Поехали, – встрепенулся Афанасий. – Идём к морю Лаптевых, потом к границе льдов.
– Часа три лететь.
– Вам и штурвал в руки, а мы будем стирать грань.
– Какую грань? – не понял лётчик.
– Между умственным и физическим бездельем.
Лётчик улыбнулся, исчез.
Самолёт заворчал двигателями.
Проснулся Дохлый, разлепил глаза.
– Прилетели?
– Сон плохой
– Ничего не снилось. – Марин осоловело посмотрел в иллюминатор. – Где это мы?
– Воркута.
– А-а… – Сержант устроился в кресле поудобней и снова закрыл глаза. Спать он мог сутками.
Взлетели, повернули на северо-восток.
Самолёт через иллюминаторы слева пронзили густые потоки оранжевого света солнца, облизывающего северо-западный горизонт.
В городах срединной России наступил вечер, но здесь, за Полярным кругом, по-прежнему царил день, подаренный человеку природой, хотя он – человек – так и не научился ценить такие подарки.
С этой мыслью Афанасий уснул. Пока самолёт добирался до цели, он мог позволить себе отдыхать, руководить было некем и нечем, а ценить отдых, какой бы ни выпадала минута, он научился давно.
Момент истины наступил в одиннадцать часов вечера по московскому времени, когда самолёт углубился в воздушное пространство над морем Лаптевых.
– Приближаемся к пункту назначения, – доложил пилот.
Афанасий прилип к иллюминатору, но самолёт летел на высоте восьми километров, и он увидел лишь сгустившуюся туманную дымку и слой облаков под самолётом. Слой не был сплошным, и в разрывы между облаками была видна свинцово-серая поверхность моря, вовсе не напоминавшая водный бассейн.
Афанасий подсел к Олегу, продолжавшему работать с ноутбуком, не обращая внимания на возню вокруг.
– Мы примерно здесь, – майор ткнул курсор в красную точку на ситуационной карте района, ползущую по координатной сетке. – Это льды. По расчётам центра, американское «Ночное солнце» болтается вот здесь. Можно будет сдвинуть ПВД от Тикси прямо на этот район, сделаем два дела: снимем купол с высокой температурой с нашего берега и обрушим на судно воздушный вихрь, пусть поколбасятся.
– Каким образом мы создадим вихрь?
– Здесь ПВД сыграет роль «глаза тайфуна», хотя и намного слабее, вокруг него при перепаде давления закрутится воздух, зародыш будущего тайфуна. Баллов на семь-восемь потянет. Если, конечно, у нас получится.
– Здорово! Когда будем включать «Коршун»?
– Ещё сто километров к северу, и включим, тиксинский и камчатский «Короли» уже работают, подсоединим свой «угол» и начнём.
Афанасий нашёл операторов, всё ещё возившихся возле сложной машины ионосферного излучателя.
– Как дела?
– Мы готовы, – доложил Ривкин. – Генератор
– Я дам сигнал.
Афанасий вернулся в свою капсулу, потом поговорил с лётчиками.
– Можете работать, – доложил командир Костя. – Мы через минуту пойдём по кругу. В нашем распоряжении часа четыре максимум, потом придётся возвращаться к берегу на дозаправку.
– Понял.
Афанасий нашёл операторов.
– Мы над расчётным районом…
– Мы в курсе. – Ширяев ткнул пальцем в экран на корпусе «кнута». – Комп всё отслеживает сам и ориентирует луч.
– Тогда включайте машину и ныряйте к нам, под защиту.
Операторы появились в пассажирской зоне через минуту, усталые, но довольные.
– Запустили, – сказал Ривкин, раскрывая переносный пульт управления «Коршуном».
Афанасий прислушался, но кроме шелеста двигателей «Ил-96» не услышал ничего.
– Что-то там слишком тихо.
Ривкин и Ширяев обменялись беглыми улыбками.
– Ядерно-изотопный реактор «Коршуна» работает бесшумно, это вам не дизель, – сказал Ширяев.
– Сейчас над Тикси в ионосфере соединяются три луча, – добавил старлей. – Начинается генерация электрон-ионного пузыря.
– Когда появится результат?
– Станет понятно часов через шесть.
– Тю, блин! – разочарованно проговорил Афанасий. – Я-то думал, максимум час.
– Атмосфера – очень инерционная структура, – сказал Олег менторским тоном. – Процессы в ней длятся иногда месяцами, а то и годами. Вон на Юпитере тайфун под названием «Красное пятно» крутится уже по крайней мере четыреста лет.
– Так нам и здесь ждать результата четыреста лет?
В отсеке вспыхнул смех.
Проснулся Дохлый.
– Что за шум? Прилетели? Где мы?
– Кружим над океаном, – ответил Бугаев.
– Значит, я ещё могу поспать?
Не засмеялся только Олег, он был занят расчётами и отслеживанием погодной обстановки северной береговой линии.
– Спи, – сказал Афанасий.
Глаза сержанта закрылись.
Самолёт сделал первый круг радиусом в двадцать километров.
Афанасий попытался рассмотреть, что делается под слоем облаков, но снова потерпел неудачу.
– Что у тебя?
– Рано ещё чего-либо ждать, – пробормотал Олег. – Все наши «углы» сейчас пытаются пробить сформированную американскими «Зевсами» ионно-атмосферную линзу над Тикси. Она толстая, судя по моим данным, около десятка километров, да ещё свесила к берегу ионолиты.
– Что?
– Края в виде струй, поэтому образовался устойчивый купол. Для его пробоя и нейтрализации требуется время, и вообще может не хватить мощности наших трёх «углов».
– Что тогда?
– Сообщим в Центр, к нам присоединят ещё один «Король».