Война haarp

Головачев Василий Васильевич

– Ну, что?

– Пошли, посмотрим.

Кот повернулся к своему джипу, сделал жест: мол, сидите в машине.

Втроём дошли до старенького дома Пахомовых, Афанасий снял замок, вошёл в хату первым, осмотрелся.

Полицейские похозяйничали на славу.

Вещи из шкафов и комода были выброшены на пол, по столу в горнице и по кроватям были разбросаны бумаги, выпотрошенные книги и вещи хозяина. Фотографии, прежде висевшие в рамочках на стенах, все валялись на полу с разбитыми стёклами.

Афанасий раздул

побелевшие ноздри, бережно поднял с пола большую рамку с фотографией всей семьи, насчитывающей восемь человек. Здесь был запечатлён и двухлетний Афанасий, сидевший на коленях у отца.

Дохлый поймал слепой от ненависти взгляд командира, оскалился.

– Убивать надо за такой обыск!

Архив деда, хранившийся в отдельной тумбочке в спальне, исчез. Его-то непрошеные гости и искали в первую очередь.

Выбрались во двор.

Замок сарая тоже был сломан, и внутри него царил кавардак. Мастерская деда, по сути, перестала существовать. Не было ни одной вещи, ни одного инструмента или станка, которые не были бы сброшены на пол с верстаков и не раскурочены.

– Да-а, – протянул Кот, почесав в затылке. – Какое же дерьмо служит в нашей доблестной полиции!

Афанасий начал поднимать с пола инструмент. Кот и Дохлый присоединились к нему, начали наводить порядок.

– Я в доме уберу, – сказал он через пять минут, – а вы здесь слегка позанимайтесь, инструмент по стенам развешайте. И подметите.

– Сделаем в лучшем виде, – пообещал Дохлый.

В доме пришлось повозиться, особенно с уборкой разбитых стёкол и восстановлением повреждённой мебели. Через полчаса пришли помощники, но Афанасий отослал их к остальным бойцам, не хотел, чтобы они жалели его и разглядывали личные вещи. Лишь мысль о том, что он теряет время, заставила его остановиться. Окончательно порядок можно было навести и позже.

Закрыв дверь, он подошёл к машине.

– Что дальше, командир? – спросил Кот, для которого Афанасий по-прежнему оставался командиром группы.

– Девчонку забрали костромские полицаи, не местные, я знаю номер микроавтобуса. Едем в областное МВД и ищем лихую команду.

– Принято.

Расселись по машинам, и вскоре Судиславль остался позади, хотя ноющее сердце долго не хотело успокаиваться, а душа ворочалась и тоскливо вздыхала, пока Афанасий не пообещал ей воздать всем участникам обыска и задержания Дуни по в ы с ш е й справедливости.

Кострома. Вечер 17 июня и утро 18-го

В этот же день, а точнее, вечер, закончить расследование не удалось. В Кострому приехали только к шести часам, но до ночи успели лишь выяснить, кому принадлежал мини-вэн «Рено» тёмно-фиолетового цвета. Как оказалось, в гараже областной полиции он не значился, зато его владелец служил лейтенантом в подразделении собственной безопасности МВД Костромы, а его фамилия могла бы послужить источником

анекдотов, так как он был родом из Львова и носил звучную фамилию Тягнизад.

Эти сведения добыл Кот, позвонив в Москву, в службу обеспечения групп антитеррора, и ему в течение получаса выдали все сведения по минивэну и его хозяину.

Афанасий вспомнил, что капитан патрульной группы, приехавшей при нём в Судиславль за дедом, называл фамилию Резникович, который якобы и отдавал приказ вывезти старшего Пахомова в Кострому.

– Кот, запроси компромат на полковника Резниковича.

Сидели в кафе, ужинали, не торопя командира. От него зависел успех расследования, поэтому никто из бойцов группы его не подгонял.

Капитан снова запросил информслужбу.

Ответ получили быстро, ещё до конца ужина.

Полковник Резникович Равиль Бенедиктович действительно возглавлял службу собственной безопасности Центрального управления МВД Костромы, служил на Дальнем Востоке, где был пойман на крышевании игорного бизнеса вместе с местными прокурорами, но в столице у него жили влиятельные родственники, которым удалось вывести его из-под удара и «спрятать» в Костроме, с тем чтобы потом тихим сапом перевести в надзорные органы МВД в Москве.

– Какого чёрта он полез в Судиславль? – озадачился Лапа, похожий на застенчивого мальчишку.

– Могу предположить, что костромские полицаи учуяли поживу, каким-то образом узнав об открытии Геннадия Терентьевича. И Резникович подсуетился, решив всех опередить, – сказал Дохлый.

– А я вообще считаю, что он китайский шпион, – заявил Шелест веско. – Они вербанули его ещё в Хабаровске.

– Ну да, китайцы такие вездесущие, – иронически заметила Тоша, – что знают, чем занимаются все русские изобретатели. Где Судиславль, а где Китай?

– Тонечка, ты самая трезвая среди нас, – улыбнулся черноволосый, похожий на ворона Голубь. – Лайки собираешь?

– Что?

– Сейчас модно среди сопливой молодёжи собирать лайки. Если тебе нравится затронутая кем-то тема, кликаешь «like» – нравится по-английски, и пацаны потом хвастаются друг перед другом: у меня сто лайков, а у меня двести.

– Ну, и к чему ты спросил?

– Просто послал бы тебе лайк за сообразительность.

– Я запомню, – угрожающе проговорила Тоша.

– Дело ясное, что дело тёмное, – сказал Кот. – Всё-таки кто-то из местных мусоров знает о работах твоего гениального деда, потому и заварилась эта каша.

– Зачем им понадобилась девчонка? – задумчиво сказал Лапа.

– Тут и к бабке ходить не надо: чтобы выманить командира и предложить обмен: деда на девчонку. Ну, или работы деда на девчонку.

Все посмотрели на Афанасия, перед которым сиротливо стояла чашка кефира.

– Сегодня устраиваемся на ночлег и отдыхаем, – сказал он, поднимая голову. – Все дела завтра.