Война или военная преступность. Сборник публикаций
Шрифт:
«Вторая украинско-польская война. 1942–1947» Вятровича является попыткой решить, пожалуй, наиболее сложный и чувствительный вопрос в истории ОУН-УПА — совершённые ею в 1943-44 гг. массовые убийства польского населения на Волыни и в Галиции, которые польский сейм в тщательной проработке описывает как «массовые убийства, характеризующиеся этническими чистками со следами геноцида» [70] .
В аннотации указано, что «книга предназначена для ученых, лекторов, студентов и всех, кто интересуется историей Украины и Польши» (стр. 2). «Вторая украинско-польская война. 1942–1947», кажется, не была достаточно отрецензирована, несмотря на то, что опубликована совместными усилиями ЦДВР и издательствами ведущих университетов Украины, Киево-Могилянской Академии (стр. 1, 2). Гарвардский Украинский исследовательский институт (ГУИИ) финансировал работы Вятровича в составе коллекций Николая Лебедя, и, таким образом, эта книга увидела свет. Впоследствии в своём продвижении книги Вятрович позиционировал себя как «старший приглашенный исследователь, Гарвардский университет» [71] или «Владимир Вятрович в Гарвардском университете» [72] .
70
71
72
73
74
Описание убийств поляков членами УПА
На обложке книги изображены два человека в военной форме на фоне, который имеет политический подтекст. Название издания — «Польско-украинская война», но только один из двух флагов на обложке является государственным флагом: красно-белый флаг Польши. Украинцы, однако, представлены черно-красным «революционным» флагом ОУН (б) под руководством УПА, которых Вятрович последовательно относит к «украинскому освободительному движению» (стр. 25 и след.).
В книге Вятрович представляет резню УПА поляков как часть более крупного конфликта, к которому он ссылается, используя неологизм «Вторая польско-украинская война», то есть продолжение «Первой польско-украинской войны» 191819 годов между Польшей и Западно-Украинской Народной Республикой (ЗУНР), конфликта, имевшего место даже до того, как родилось большинство солдат УПА, и который мало кто из них помнит (стр. 27). Встроенные в рамки двадцати девяти лет конфликта убийства УПА в 1943-44 гг. поляков становятся одним из аспектов, деталью более крупного конфликта, в то время как массовые убийства гражданских лиц рассматриваются как военные операции [75] .
75
Рецензент не находит эту концепцию полезной. Это правда, что Вторая Польская Республика имела плохой послужной список в отношении политики меньшинств, а также украинское население выражало законные претензии, особенно после смерти Пилсудского. Все более авторитарная диктатура поляризовала и антагонизировала (установила вражду) поляков и украинцев, а также евреев. ОУН приветствовала и получала выгоду от такого хода событий. Расширяя охват до 1947 г., Вятрович также включает Акцию Висла («Akcja Wisia»), депортацию 140 000 украинцев на «вторичные», ранее немецкие территории, как часть конфликта [76] . Тем не менее «первая» и «вторая» «польско-украинские войны» были отдельными конфликтами, и их оценки
76
Неологизм Вятровича подразумевает войну между двумя формами правления. Но это не была война между двумя государствами, также не война между двумя армиями.
В подавляющем большинстве случаев это была кампания массовых убийств и этнических чисток, направленных против этнических меньшинств. Жертвами становились преимущественно гражданские лица: многие женщины, дети и пожилые люди. Улыбающийся польский солдат, тяжеловооруженный советским пулеметом, пистолетом и гранатой, который украшает обложку, вводит в заблуждение в лучшем случае. Ситуация на местах весной, летом и осенью 1943 года характеризовалась внутренними убийствами, нанесением увечий телам, а также сжиганием целых деревень вместе с их жителями. Не существовало ни польского государства, ни солдат с автоматами для защиты польского гражданского населения Волыни.
Вятрович представляет ОУН-УПА в качестве легитимного носителя традиций украинской государственности ЗУНР, как регулярную армию, которая удовлетворяла требования международного права: «Армия Крайова и Украинская повстанческая армия имели все военные отличия в соответствии с требованиями Гаагской конвенции для того, чтобы юридически рассматриваться как участники военных конфликтов» (стр. 26–27).
Домино и симметрии
Убийства, совершаемые ОУН-УПА, были успешно контекстуализированы Тимоти Снайдером [77] . Гжегож Мотыка представляет польско-украинский конфликт как конфликт «в два этапа», в котором главным событием в период с февраля 1943 по 1945 г. было удаление поляков с большинства украинских земель. Второй этап, утверждает он, длился с осени 1944 года, начиная с первого насильственного переселения поляков и украинцев и заканчивая операцией «Висла» и подавлением подполья УПА в Польше в 1947 году [78] .
77
78
В то время как Игорь Ильюшин, так и Гжегож Мотыка различают сравнительно небольшой масштаб и местный антиукраинский террор в Хелме/Холмщине в 1942-43 гг. и масштабные антипольские кампании массовых убийств на Волыни в 1943 г. и Галиции в 1943 и 1944 гг. Эти последние кампании были централизованно организованы, и жертвы исчисляются десятками тысяч. Кроме того, эти историки утверждают, что не было никаких непосредственных причинно-следственных связей между двумя волнами насилия. Вятрович, напротив, предлагает теорию домино для объяснения насилия [79] :
79
«Говоря в общем, относительно развития этой войны, присутствовал определенный "эффект домино”… Все началось на Холмщине летом 1942 года. Война была еще и в ограниченных масштабах: с украинской стороны около 500 пострадавших. Здесь поляки ликвидировали украинцев. В 1943 году конфликт распространился на территорию Волыни, где страдающей стороной были прежде всего и в наибольшей степени поляки, но катализатором стала информация о событиях на Холмщине. "Эффект домино” также имел место на работе в Галиции в 1944 году, а в 1945 году на территории к западу от линии Керзона» [80] .
80
В рецензируемой книге массовые убийства восточных поляков очерчены как часть войны, которая, как настаивает на том Вятрович, была взаимной и симметричной:
«В польской историографии термины "истребление”, "этнические чистки”, даже "геноцид” используются. Таким образом, польская сторона в конфликте представляет себя только в качестве жертв, а польскую сторону только как страдающую. Действия польского подполья по уничтожению украинцев представлены только в качестве необходимых мер в ответ на украинскую агрессию. Тем не менее документы (украинские, польские, советские, немецкие) свидетельствуют, что как минимум поляки применяли не меньшие инициативы» (стр. 28).
То, что польский Сейм описывал в терминах геноцида, Вятрович представляет как нормальную часть войны и то, в чем обе стороны были одинаково виновны. В этом нет ничего нового, мы признаем легитимацию военных преступлений, которая имеется в апологетике Вятровича, украинской вспомогательной полиции в Беларуси в 1942 году, где он оправдал нападения украинских вспомогательных сил на гражданских лиц: «С автоматом он — солдат, но с мотыгой — он относится к гражданскому населению. Когда они убивают его в бою, он гражданский или военный?» [81] .
81