Война, какой я ее знал
Шрифт:
В полдень 10-й пехотный полк (командир – полковник Роберт П. Белл) из 5-й пехотной дивизии стодвадцатикилометровым маршем из Саарлаутерна совершил достойное всяческих похвал выдвижение в направлении Эхтернаха. В результате проявленной оперативности полк ударил на два немецких батальона, уже готовых атаковать 4-ю пехотную дивизию, и уничтожил их. В Арлоне я говорил с офицером и восемью сержантами и рядовыми, которых прорыв неприятеля застал в Вилтце и которые смогли выбраться оттуда 19 декабря. Они шли через южные районы занятой противником территории и видели только семь немцев. Это сообщение пробудило во мне уверенность, что в действительности плотность немецких частей была меньше, чем доносили источники.
Из-за
6-я бронетанковая дивизия 20-го корпуса должна была соединиться с 12 корпусом, а 4-я пехотная и 10-я бронетанковая дивизии войти в 20-й корпус. Существовала возможность высвободить 11-ю бронетанковую дивизию, которая считалась находящейся в резерве Штаба главнокомандующего союзническими экспедиционными силами в Реймсе. Численность артиллерии, призванной поддержать наступление Третьей армии, впечатляла – восемьдесят восемь батарей, или, иными словами, 1056 орудий калибра 105 мм и больше.
22-го числа 101-я воздушно-десантная дивизия в Бастони отразила яростную атаку неприятеля. Это была, пожалуй, первая настоящая реакция противника на наши действия.
Из допросов пленных мы узнали, что немцы собирались продвинуться на запад за Арлон, а затем, повернув в южном направлении, ударить на город Люксембург с запада. Поскольку такая опасность все еще существовала, надлежало немедленно подумать о левом фланге армии. 12-й корпус силами 5-й и частично 4-й пехотных дивизий провел ограниченную наступательную акцию с целью потеснить немцев на восточный берег реки Сюр, в то время как 20-й корпус провел другую ограниченную наступательную акцию в направлении Саарбурга, но уже как отвлекающий маневр. Погода улучшилась, и семь эскадрилий наших бомбардировщиков провели удачную бомбежку неприятельских позиций. Несколько самолетов из 9-го воздушного корпуса уничтожили мосты в окрестностях Саарбурга. С другой стороны, чтобы предотвратить прорыв неприятеля к Бастони, было необходимо переместить штурмовую бригаду «Б» (командир полковник Уэнделл Блэнчерд) 4-й бронетанковой дивизии с правого на левый фланг 3-го корпуса. В результате переброски вышеназванного подразделения образовывалась огромная брешь между позициями 26-й пехотной и 4-й бронетанковой дивизиями, которую заполнил 6-й кавалерийский дивизион полковника Э. М. Фикетта. Продвижение в тот день оказалось незначительным – от трех с половиной до восьми километров.
События следующего дня (24-го числа) внушали мало оптимизма. Почти по всему фронту противник яростно контратаковал; в результате одной из таких контратак штурмовой бригаде «Б» 4-й бронетанковой дивизии пришлось отойти на несколько километров, потеряв немалое число танков. В этом, как я полагаю, была [174] моя вина, поскольку я велел командиру штурмовать позиции неприятеля и днем и ночью. Такая тактика хороша в первый день операции, еще, может быть, во второй, но затем люди устают. Более того, если ночь темная, луны нет и поле боя видно плохо, результативность таких атак вообще сомнительна. Помню, как поразило меня открытие, что мне понадобилось так много времени на осознание многих вещей, которые уж мне-то, как казалось, следовало бы знать раньше.
101-я воздушно-десантная дивизия в Бастони получила боеприпасы и продовольствие
Наступая на участке от Декирха до Эхтернаха с целью закрепиться на плацдарме по берегу реки Сюр, 12-й корпус почти достиг цели везде, кроме предместий Эхтернаха. Захваченные в ходе акции пленные уверяли, что не получали полного рациона питания от трех до пяти дней. Мы также осуществили радиоперехват переговоров 5-й немецкой парашютно-десантной дивизии (командующий генерал-майор Людвиг Гелльман), сражавшейся с частями 26-й пехотной дивизии. В сообщении говорилось, что они находятся на пределе возможностей и не смогут продержаться без подкреплений, панцерфаустов{178} и пополнения запаса боеприпасов. На контролируемом 20 корпусом участке фронта не происходило ничего.
Потери по состоянию на 22 декабря составили:
Третья армия
Убитыми – 10 432
Ранеными – 50 824
Пропавшими без вести – 10 826
Всего – 72 082
Небоевые потери – 50 241
Общий итог – 122 323
Противник
Убитыми – 66 800
Ранеными – 186 200
Пленными – 140 200
Всего – 393 200 [175]
Материальные потери понесенные на 22 декабря: Третья армия
Легкие танки – 198
Средние танки – 507
Артиллерийские орудия – 116
Противника
Средние танки – 946
Танки «Пантера» и «Тигр» – 485
Артиллерийские орудия – 2216
В ту пору я почти не сомневался, что целью атаки, разработанной германским генштабом, являлось стремление перехватить инициативу, однако последующие события показали ошибочность такой точки зрения. Как бы там ни было, противник выбился из графика, а потому я все больше и больше укреплялся в мысли, что нам удастся окружить и уничтожить его. Хотя нельзя было забывать, что в 1940 г. немцы наступали так же, как и теперь, а затем повернули на юго-запад и, пройдя через Саарбрюккен и Тионвилль, обрушились на Мец; теперь они могли повторить тот же маневр. Мы понятия не имели, каковы намерения немцев, и, точно не представляя себе, каковы их возможности, вне всякого сомнения, переоценивали их. Хотя, пожалуй, я ошибался в данном вопросе менее других.
Рождество встречали под ясным небом и с морозцем – отличная погода, чтобы убивать немцев, хотя дни – такой праздник! – может быть, как раз наоборот, совсем не подходящие. Я выехал на передовую с утра пораньше, чтобы успеть побывать во всех дивизиях, и посетил две штурмовые бригады 4-й бронетанковой, 26, 80 и 5-ю дивизии, а также части 4-й пехотной и 10-й бронетанковой дивизий.
Велика заслуга интендантского корпуса, обеспечившего всех солдат индейкой на Рождество – те, кто был на передовой, получили сэндвичи с индейкой, а все остальные – горячую индейку. Не знаю ни одной армии на земле, кроме американской, где бы так заботились о личном составе. На парней индейка подействовала ободряюще; даже сверх ожидания.
Когда мы проезжали через расположения штурмовой бригады «А» (командир – бригадный генерал X. Л. Эрнст) 4-й бронетанковой, на нас сбросили бомбы, а затем обстреляли два немецких самолета, однако атака их успеха не имела. За все время военных действий на территории Франции и Германии, это был единственный случай, когда мне довелось подвергнуться обстрелу с воздуха на дороге.
В целом день выдался не очень удачный. Хотя мы продолжали наступление, снять осаду с Бастони нам пока не удавалось. Из-за [176] погоды не удавалось доставлять в город продовольствие и боеприпасы по воздуху. Единственной радостью стал успех 5-й пехотной дивизии, которая смогла прижать противника к реке Сюр на протяжении всего своего фронта, а также нанести значительный урон пытавшимся спастись бегством на ту сторону немцам.