Война крылатых людей [Война крылатых людей. Сатанинские игры. Звездный торговец. Люди ветра. Право первородства. Повелитель тысячи солнц.]
Шрифт:
Последовал немедленный, ледяной ответ:
— Я буду делать то, что найду нужным. А тебе советую оставаться пассивным и не пытаться спорить со мной.
— Заткнись, Дариш! — заворчал Лэрд. — Я ни от кого не желаю получать приказы, тем более от призрака.
Голос стал убеждать:
— В настоящее время ни у тебя, ни у меня нет выбора. За нами охотятся, и если у дженеранцев есть детектор жизненной энергии — да, я вижу, что у них он есть — они найдут нас всего лишь по тепловому лучу этого нашего тела. Самое лучшее для нас — не сопротивляться. Когда мы окажемся на борту корабля,
Лэрд спокойно лежал и смотрел на приближающихся врагов, чувство поражения придавило его к земле, как обрушившийся мир. Что может он сделать с Даришем? Стоит ли пытаться?
— Прекрасно, — сказал он наконец вслух. — ПРЕКРАСНО. Но я буду следить за всеми твоими мыслями, понятно? Я не думаю, что ты можешь помешать мне покончить с собой, если я буду вынужден это сделать.
— Думаю, что не смогу. Но противоречащие друг другу сигналы, посылаемые телу, нейтрализуются взаимно и оставляют тело выпутываться, как само сумеет. Расслабься, Лэрд, отдались и дай мне взять тело в свои руки. Я Дариш-воин, я прошел через более жестокие сражения, чем это.
Он встал и пошел к спуску холма, подняв руки. По дороге Дариш продолжил свою мысль:
«Кроме всего прочего… эта очаровательная девушка-командир… Это может оказаться интересным!»
Его смех зазвучал под Луной, но он не был похож на человеческий.
— Я вас не понимаю, Джон Лэрд, — сказала Джоана.
— Иной раз, — ответил легкомысленным тоном Дариш, — я и сам себя не вполне понимаю… И вас тоже, дорогая.
Она выпрямилась.
— Хорошо, лейтенант. Не забывайте о своем положении здесь.
— Ох! К дьяволу наши чины! Давайте будем просто живыми людьми для разнообразия.
Она испуганно посмотрела на него.
— Странная манера выражаться для Солнечника.
Дариш мысленно выругался. К дьяволу это тело! Сила, тонкость координации и приема, половина чувств, известных ему, в этом теле отсутствовала. Грубая структура мозга удерживала только ту способность мышления, которую имела. Мысли были темны и ленивы. Он совершал промахи, к которым старый Дариш был не способен. И эта молодая женщина их тотчас же заметила. Он был пленником смертельных врагов Джона Лэрда, а разум самого Лэрда запутался в его мыслях, его воле и его памяти. Он, Дариш, готов сражаться, если появится хоть малейший признак…
ЭГО Солнечника злобно ухмыльнулось. Осторожно, Дариш, осторожно!
— Замолчи, — возразил Лэрду внутренний голос Дариша, а сам он наконец осознал, что и его собственная нервная система, как бы она ни была тренирована, тоже устала.
— Я могу сказать вам правду, капитан Ростов, — сказал он громко. — Я вовсе не Лэрд. Я больше не Лэрд.
Она не ответила, только опустила глаза и откинулась в кресле. Он попутно отметил длину ее ресниц — а, может, это отметил разум Лэрда, приведенный в действие слишком большим сходством с Илорной?
Они сидели вдвоем в ее маленькой кабине на борту крейсера дженеранцев. Стражник стоял за дверью, но дверь была закрыта. Время от времени они слышали глухой металлический звук: на борт поднимали тяжелые машины Ввирды; если бы не этот шум, они могли бы считать себя единственными живыми
Комната была меблирована скудно, но во всем чувствовалось присутствие женщины — занавеси, небольшой цветок в горшке, нарядное платье в полуоткрытом шкафу. И женщина, сидевшая напротив него за столом, была очень красива со своими рыжими волосами, свободно падавшими на плечи, и блестящими глазами. Но ее тонкая рука лежала на рукоятке пистолета.
Она сказала ему откровенно:
— Я хотела бы поговорить с вами наедине. Есть кое-что, чего я не понимаю. Но при малейшем подозрении я буду стрелять. И даже если вам каким-то образом удастся захватить меня, имейте в виду, что я, как заложница, не представляю никакого интереса. Мы — дженеранцы, и для каждого из нас корабль дороже жизни.
Теперь она ждала, что он продолжит свою речь.
Он взял сигарету из пачки, лежащей на столе — это опять-таки привычка Лэрда — закурил и медленно вдохнул дым. «Очень хорошо, Дариш, продолжай в том же духе. Мне кажется, твоя идея неплоха, если, конечно, она приведет к чему-нибудь. Но я слушаю, не забывай об этом».
— Я — все, что осталось от этой планеты, — сказал он ровным тоном. — Перед вами ЭГО Даришаде Толлога, Бессмертного из Ввирдды, и в каком-то смысле я умер миллион лет тому назад.
Она сидела неподвижно, но он видел, как сжались ее руки, ощущал ее легкое дыхание.
В немногих словах он объяснил, каким образом его ментальная схема была сохранена и каким образом он вошел в мозг Джона Лэрда.
— Вы ожидаете, что я поверю этой истории? — презрительно спросила она.
— У вас на борту есть детектор лжи?
— Он есть в этой кабине, и я могу пустить его в ход.
Она поднялась и пошла к шкафу, чтобы достать аппарат.
Он смотрел на нее, отмечая грацию ее движений. Ты давным-давно умерла Илорна… ты умерла, и во всей Вселенной не было и не будет такой, как ты. Но я продолжаю жить, и она напоминает мне тебя.
На столе между ними стоял черный предмет, мурлыкал и светился. Дариш надел металлическую каску, взялся за рукоятку и стал ждать, пока она настроит прибор. Благодаря воспоминаниям Лэрда, он знал принцип действия прибора, меру активности различных мозговых центров, точное определение легкой добавочной энергии, появляющейся в коре головного мозга в момент придумывания лжи.
— Нужен ориентир, — сказала она. — Скажите какую-нибудь заведомую ложь.
— Новый Египет, — сказал он с улыбкой, — имеет кольца из голландского сыра. Однако сердце планеты состоит из великолепного камамбера…
— Подойдет. А теперь повторите ваши недавние заявления.
«Расслабься, Лэрд, ради бога… Сотрись! Я не могу контролировать эту штуку, если ты будешь вмешиваться».
Дариш твердым голосом повторил свой рассказ, одновременно работая внутри мозга Лэрда. Прощупывая его ощущения, он пользовался и уроками контроля нервной системы, которые входили в его ввирдданское образование. Конечно, обмануть простой электронный прибор оказалось нетрудно. Для этого надо было поднять уровень активности во всех центрах, чтобы добавочное усиление творящих ложь клеток оказалось невозможно обнаружить.