Война мага. Том 4: Конец игры
Шрифт:
— Тогда я пойду с тобой, — решила волшебница.
— Нет. Тебе придётся прикрывать нас. Потому что, чувствую, та битва, — Фесс кивнул в сторону кипящего пламенем облака над южной стороной опрокинутой пирамиды, — рано или поздно закончится. Сильно подозреваю, тому, кто бы в ней ни победил, наше самоуправство придётся не по вкусу. Вроде того, как тебе не пришлось по вкусу моё.
— Ерунда! — вспылила Клара, однако Сфайрат осторожно коснулся её плеча.
— Некромант прав.
Чародейка отдёрнулась, чуть ли не отскочила. Теперь её разъярённый взгляд
— Ты, ты, ты… — прошипела она, не находя слов.
…Остальные драконы садились поблизости, только жадные до боя Менгли, Флейвелл и Редрон заливали пламенем ярусы пониже. Смысла это особого не имело — если пирамида и впрямь уходит в бесконечность.
Сфайрат и Клара заспорили вполголоса, взгляд волшебницы метал молнии; дракон же говорил мягко, спокойно, словно и не отличался никогда прескверным и вспыльчивым характером.
Безымянная осторожно помогла спуститься Рыси-неупокоенной; та двигалась безвольно, словно мягкая тряпичная кукла.
Спутники Клары, передовые ряды орков изумлённо воззрились на странную пару.
— Ты нашла, что искала, Безымянная?
— Нет, — глухо ответило деревянное существо. — Здесь всё ещё слишком много порядка. Глубже, надо ещё глубже!
— Ну, за этим дело не станет, — заметил Чаргос, тоже опустившийся и принявший человеческий облик. — Только надо поспешить. Скоро силачи намнут друг другу бока и вспомнят о добыче полегче.
— Хотел бы я знать, кто там сражается… — обронила Тави.
— А тут и гадать нечего, — обернулся к ней предводитель крылатых Хранителей. — Бьётся тут один наш маг, прозвищем Эвенгар Салладорский. Давний прихвостень Западной Тьмы, как мы подозреваем…
— И не только, — вставил Фесс.
— И не только, — согласился дракон. — А вот его противники…
— Силой они не обделены, — заметила мельинская воительница.
— Но не те, что сражались на Боргильдовом поле, — вдруг произнесла Райна. — Не Молодые Боги. Не Ямерт и иже с ним.
Фесс наморщил лоб — в этом предмете он разбирался скверно. Но Чаргос слова Райны явно понял как следует.
— Надо идти дальше, вниз. Вернее, лететь. Нам, драконам. А вам, орки…
Зеленокожие удальцы капитана Уртханга не теряли времени даром — вышибли несколько ближайших дверей, зашарили по комнатам. Возвращались не с пустыми руками — местные обитатели знали толк в роскоши.
Фесс поморщился, но останавливать орков не стал.
— А им надо уходить, — докончила за него Клара, повернувшись к мрачному Уртхангу. — Здесь нет чести, капитан. Ни чести, ни доблести. Только полчища безмозглых зомби. Сейчас нам повезло, мы получили передышку; надолго ли? Кицум… он поддержал меня, иначе наш щит просто бы смели. Отсюда надо уходить. Всем. Или наверх, к кораблям… или вниз. Храбрецам-оркам там точно делать нечего.
— Я не… — горячо заспорил было орочий капитан, однако его с поистине архипрелатским достоинством остановил отец Этлау:
— Сын мой. — «Это кто ещё такой?» — громким шёпотом осведомилась Тави. — Ты и твои воины уже совершили все подвиги, какие только может потребовать
Его речи прервал очередной раскат грома, опрокинутая пирамида содрогнулась, казалось, до самого недостижимого основания. Медленно раскалываясь на куски, окутанные облаками едкой каменной пыли, рушились скалы вокруг Утонувшего Краба, чуть не к самым небесам взметнулся гейзер, вода, смешанная с паром. Глубокий раскол пролёг по морскому дну, океан ринулся в проломину, добираясь до глубинных слоев. На восток и на запад устремились волны высотой с самый высокий из аркинских шпилей; они натворят немало бед, достигнув суши.
Споры пресеклись. Замерев, все смотрели на медленно поднимающееся облако дыма и пара, совершенно скрывшее южную оконечность острова. В ход там шла магия, не сопоставимая с той, какой владели та же Клара или Фесс.
Разумеется, если не брать в расчёт Алмазный и Деревянный Мечи.
Познавший Тьму давно разучился испытывать настоящий страх. Даже оказавшись вместе с Ракотом и Гелеррой в замке-западне, он его не ощущал. Настоящего, подсердечного страха, когда перехватывает горло и подгибаются ноги, как бы ты ни пытался выпрямиться.
Сейчас Новый Бог, один из двух некоронованных владык безбрежного Упорядоченного испытывал именно такой страх и ничего не мог с собой поделать.
Хаген и лучшие из подмастерьев едва держались всемером против какого-то смертного мага, медленно отступали, отбиваясь, как могли, да так, что рана на теле Эвиала становилась всё глубже.
Они пытались отрезать мятежного чародея от заполненной Древними сущностями пропасти — напрасно, он не поддался на уловки. Пытались опрокинуть грубой силой — чародей выставлял непробиваемые щиты, ловко отводил заклятья, подставлял под них шары с пленниками. От каменного свода пещеры уже давно ничего не осталось, трескались, крошились и рушились окрестные скалы, пылали деревья, в глубокие трещины врывалась вода. Разломы угрожающе потянулись к самой опрокинутой пирамиде.
Эвиальский чародей сражался мастерски. Да, он накачал себя до предела силой, жертвоприношения и магия крови — сильнейшее оружие; но к таким подмастерья Познавшего Тьму привыкли, они частенько сталкивались с «тёмными властелинами», не умевшими ничего, кроме как пытать и мучить угодивших им в руки несчастных. Тем же самым занимался и приснопамятный Бог Горы, когда ещё не служил Хедину и Ракоту.
Однако их сегодняшний противник умел и многое другое. Многое из того арсенала, что невольно заставляло Хедина вспомнить совсем уж далёкое прошлое, его первые столкновения с Поколением, войну, изгнание, возвращение и последующее восстание, приведшее их вместе с Ракотом на свитые из терновых ветвей «троны Упорядоченного».