Война магов

Каннингем Элейн

Вместе, они повалились на землю, царапаясь и кусаясь, словно пара диких котов. Никто из них не заметил, как начала петь Кеттура.

Кива медленно узнала эльфийские голоса, соединившиеся с надтреснутым голосом женщины. Она вырвалась, отступая от внезапно насторожившейся Тзигоны и с недоверием глядя на лица, которых слишком долго не замечала.

Песня затихла. Тихо наблюдая за происходящим, эльфийский народ задержался здесь, словно их цель в этом мире еще не была достигнута.

Тзигона поднялась.

– Все кончено, Кива. Ты победила. Эльфы свободны.

Кива

смутно понимала, что качает головой, словно отрицая действительность. Да, это были её сородичи, её друзья. Вот её сестра, её друг детства, который научил её охотится. А вон — первая любовь. Они были свободны. Её цель была выполнена, и перед ней стояло молчаливое доказательство этого.

Внезапно, Кива поняла правду. Она не закончила свои дела. Все эти годы она считала, что все её действия были посвящены освобождению сородичей. Но не это заставляло её совершать поступки. Месть полностью пожрала её, делая мертвее этих призрачных душ.

Отчаянно вскрикнув, Кива воздела руки к небу. Вспышка магии поглотила её, и она исчезла.

Спустя удар сердца, она выступила из заклинания слепоты, разработанного специально, чтобы перенести её к союзнику. Женщина стояла у дворцовой лестницы, на которой сидел угрюмый Прокопио. Маг о чем-то размышлял.

Он подпрыгнул, как испуганный кот, когда её ногти впились в его руку.

– Ну, маг, — сказала она голосом, звучащим странно даже для собственных ушей. — Пришло время Халруаа умереть.

* * * * *

Кива и Прокопио вышли из портала посреди армии немертвых. Маг сжал зубы и закрыл рукой нос, чтобы заглушить вонь.

Эльфийка развернула его в сторону, свободной рукой указывая туда, где стоял Ахлаур, озаренный черным светом.

– Посмотри хорошенько, маг, — сказала Кива, звенящим от безумия голосом. — Он — твое зеркало. Он — это вы. Он — это Халруаа, и быть может все вы провалитесь в Бездну!

Она выхватила нож из-за пояса Прокопио и вонзила в грудь лорда-мэра. На мгновение, он, словно не веря своим глазам, смотрел на эльфийку, а потом повалился на землю, пропитанную кровью.

* * * * *

Глубоко в рядах своих воинов, Ахлаур творил новое заклинание. Страшная гниль покрыла бурлящую массу воинов. Нежить не пострадала, зато живые стали получать каждый удар с удвоенной силой. Мечи вываливались из разрубленных рук, мужчины падали на землю, корчась в агонии, когда хрупкие, зазубренные осколки костей вонзались в их плоть.

Одетые в серое жрецы мужественно выполняли свои обязанности, перетаскивая раненных в сторону и горячо молясь о павших. Маги, в свою очередь, защищали жрецов. Круг волшебников творил защитные заклинания над группой последователей Азута, которые все вместе пели заклинания, призванные отразить атаки нежити.

Трудно было выстоять против объединенных сил Халруаа. Скелетные воины падали, словно скошенная рожь.

Ахлаур обернулся к своему личу. Вишна стоял вне досягаемости

сил жрецов. По кивку Ахлаура, немертвый маг призвал мертвых стражей — духов-хранителей с эфирного плана. Эти светлые воины заскользили в сторону жрецов, словно падшие ангелы. Духи были грозными, словно атака воздушных паладинов. Вишна начал творить заклинание, готовясь вызвать еще более жуткую магию.

Черное одеяло накрыло поле. Стоило заклинанию лича вступить в силу, недавно умершие солдаты начали подниматься, а живые попадали на землю без чувств, не тронутые лезвием или магией.

Нечленораздельные крики ужаса вырвались из разорванных глоток, когда десятки живых людей поняли, что их души переметнулись в трупы. Их собственные тела, живые, но покинутые, беззащитно лежали на земле. Немертвые воины уже направлялись к ним, словно волки, окружавшие свою добычу.

Воины Халруаа, не ощутившие на себе действия заклинания Вишны, не понимавшие его смысла, бросились на помощь товарищам. Все еще ничего не понимая, они прорубались сквозь ряды перепуганной обезумевшей нежити. Оставленные тела содрогались и умирали, когда душа, заключенная в трупе, отлетала на свободу, к той жизни, что ждала всех после смерти.

Глаза лича скользнули по толпе, находя Залаторма. Мужчина боролся против огромного когтистого создания, которое казалось полу человеком, полу крокодилом. Ахлаур сотворил сильное заклинание ослабления и метнул его в короля. Залаторма отшвырнуло назад. Лицо короля побледнело, когда магия проникла в его тело. На мгновение, глаза двух друзей встретились.

Одной мыслью, одним жестом, Вишна послал в Залаторма заряд исцеляющей энергии. В то же время, лич бросил мысленную команду немертвому воину подле Ахлаура.

Существо вытащило ржавый нож и перерезало веревку, державшую черный куб в рукаве некроманта. Нежить рванулась вперед, подхватывая эбеновую филактерию, которая удерживала в себе дух Вишны. Ахлаур был так поглощен своими делами, что не заметил потери.

Вишна принял крошечную коробочку из скелетной руки, кивая в знак благодарности.

– Я дарую тебе покой и честь, — пробормотал он. Словно благодаря своего командира, скелет склонил голову и рассыпался в пыль.

Оглядев поле боя, лич задержал взгляд на маленькой женщине с зелеными волосами. Движением руки, командир нежити проложил себе путь сквозь бурлящую толпу. Он двинулся к Киве.

Она надменно окинула его взглядом снизу вверх. В глазах женщины застыла ненависть.

– Сейчас тобой командует Ахлаур. Чего тебе надо от меня?

– Лишь закончить то, что было начато давно, — сказал он. — Я пришел, чтобы освободить тебя.

Лич вонзил кинжал в сердце эльфийки.

Долгое время, женщина смотрела на него. Ненависть превратилась в замешательство, а затем — в странное облегчение.

Вишна выпустил кинжал и дал Киве упасть на землю. Через мгновение он наклонился и закрыл ей глаза. Подняв тело мертвой женщины на руки, он направился в лес, в сторону живых деревьев. Там, среди корней древнего дерева она, быть может, найдет мир, который так долго ускользал от неё.