Война мертвых
Шрифт:
Колебания в шахте усилились и стали еще более неравномерными. Колодец задышал, он то выбрасывал поток раскаленного ветра, то втягивал его обратно.
– Уедем отсюда, – предложила Лиза. – Сейчас здесь что-то начнется.
– Поэтому и не уедем. Командир, связь не пропала?
– Все хорошо, данные получаем.
Внезапно сгусток замер, и приборы отметили резкое падение температуры.
– Или он сдох, или…
– Стрелок! – взорвалось в эфире. – Уничтожь это, немедленно!
– Как? – отчаянно подумала Лиза, и Тихону передалась ее растерянность. Стрелять в
– Что там у вас?
– Слоны. Они появились ниоткуда. Была пустая площадка, а теперь девять машин.
Тихон снова прощупал трубу – кажется, на дне зарождался новый цикл. Сгусток на глубине стремительно разогревался, и вот уже выкинул наружу первый поток жаркого воздуха.
– Ты хоть что-нибудь понимаешь? – в ужасе спросила Лиза.
– Это их транспортная система, а мы около реактора, или как его там.
– Уедем отсюда, – повторила она.
– Ты рехнулась. Конкуры перебросят на Тарм кучу слонов, и весь десант – коту под хвост.
– Кому?
Ты не с Земли, девочка, сообразил Тихон.
Нет, конечно, беззвучно ответила она.
– Уничтожить!!! – зашелся в крике командир.
Это было просто. Тихон сдвинулся на несколько метров вперед и, когда центр тяжести оказался над овальным зевом, медленно опрокинулся. Ширина колодца была чуть больше высоты танка – машина летела вниз, скребя башней по его стенке, но все равно безудержно разгоняясь. Впереди колыхалась бордовая бездна, еще несколько секунд, и он в ней утонет.
– Лиза, только не стреляй.
– Мне страшно!..
Тихон заглушил двигатель и коснулся накопителя – дохлый реактор питал его так скупо, что хотелось плакать. Нужно забить его до отказа, тогда взрыв получится достаточно мощным. Это хорошо, что они почти минуту стояли на месте, в нем уже успело кое-что отложиться.
Семьдесят два процента. Восемьдесят. Самоликвидироваться можно с одним реактором, но если к нему добавить полный накопитель, будет гораздо лучше. Пятьдесят метров до дна. Лобовая броня расплавилась, орудия оплыли, как свечи в историческом интеркино. Двадцать метров и полторы тысячи градусов. Хватит.
Я – не хочу – жить.
Его выдернуло из тела и крутануло вокруг чего-то несуществующего – аналогия была довольно условной, но Тихон почувствовал такой мучительный накат тошноты, что ничего, кроме примитивной карусели ему в голову не пришло. Он оказался за пределами пространства-времени, и его продолжало тащить куда-то вверх. Повсюду мелькали фантомы чужих личностей и, захлебнувшись в их хороводе, Тихон познал последние впечатления сотен операторов.
На конкурской платформе уже появилась следующая партия тяжелых ракетоносцев, когда город вспух плазменным пузырем и лопнул, разметав рваные протуберанцы. И от слонов, и от танков остались лишь темные островки – земля в радиусе пяти километров превратилась в белую золу. Песчаная коса, пересекавшая оазис с Востока, закипела и растеклась золотистой дорожкой.
Ударная волна пронеслась над пустыней и достигла хребта,
– Здорово, – по-милому просто сказала Лиза.
Тихон обернулся и, кажется, не сумел совладать с мимикой – девушка увидела его разочарование и сама тут же сникла, еще больше посерела. Напрасно он пытался исправить положение, изобразить заинтересованность, даже оттенок влечения, – во-первых, не очень-то у него получилось, а во-вторых, было уже поздно. Лиза разочаровалась в ответ, сразу и навсегда.
Назвать ее малопривлекательной, значило бы сильно пощадить женское самолюбие. «Темненькая, с хвостиком» – вот, пожалуй, и все комплименты, которые ей можно было сделать. Свою внешность Лиза не приукрасила: действительно брюнетка, действительно хвост – блестящий, изогнутый к шее, гладящий воротник ровным, пушистым кончиком.
Все остальное Тихону не понравилось. Лицо пустое, дрябловатое, кожа – черт ее знает, то ли в прыщах, то ли в мелких родинках. С такими, как она, хорошо общаться на расстоянии, по интервидению – естественно, с выключенным экраном. Приятный собеседник, не более.
– Ты хороший оператор, – сказала она, но это уже были совсем другие слова.
– Ты тоже.
– Вежливый, – усмехнулась девушка.
Они молча дошли до Т-образного перекрестка, и Тихон остановился, ожидая, куда пойдет Лиза. Ему очень не хотелось расставаться с ней сейчас, когда наметившийся контакт сменился отчуждением.
– Я пойду есть, – проговорила она.
– И я пойду.
– Я поем у себя.
– Тогда счастливо.
Тихон полюбовался ее тонкой спиной безо всякого намека на талию и не спеша направился к столовой. Чувство неловкости плавно перешло в досаду, и через минуту он уже радовался тому, что все получилось именно так.
В конце концов, кто она такая? Не слишком ли много она о себе воображает? Удивлена, что он не втрескался в нее с первого взгляда. Ха! С такой-то мордашкой! Пусть скажет спасибо, что его не стошнило.
Тихон сунул руки в карманы и изобразил походкой крайнюю степень независимости. Он хотел предложить Лизе свою дружбу, а она… Им всем только одного и надо. Сука.
Его нагнали двое мужиков, кажется, тех самых, что сидели в клубе. Тихон повернулся, пропуская их вперед, но они вовсе не торопились.
– Ты, что ли, сто семнадцатый будешь? – спросил загорелый верзила с рыхлым носом и короткой курчавой шевелюрой. – Тихон? А я Дионис.
– Павел, – представился второй, пониже ростом, но такой же крепкий и уверенный в движениях. Лицо у него было совершенно квадратное, а глаза – маленькие и тусклые.
Тихон не понял, что эти типы делают на Посту. По идее, им нужно валяться где-нибудь у теплого моря и хватать за задницы проходящих мимо бабенок. Они это любят – в смысле, бабенки.
– Ты правда простой водитель?