Война мертвых
Шрифт:
– Сержант Тихон говорит, сто семнадцатый. Всем стрелкам с номерами, кратными пяти, развернуться на Север.
– Сержант Алекс, двести второй. Я присоединяюсь. Нам нужна ваша помощь.
Если б у Тихона была грудь, он бы сказал, что в ней защемило. Алекс… Тот самый?
– Сержант? – возмущенно отозвались в эфире. – Я тоже сержант!
– И я тоже…
– И я…
Прорвавшиеся конкуры рассредоточились на треугольной площадке. От первого же залпа погибло около ста танков – тех самых, что еще секунду назад могли бы выехать из своих пещерок и дать хоть какой-то
– Алекс, мой номер триста пятнадцать, поступаю в твое распоряжение.
– С Алексом я пойду. Двести девяностый готов.
– Алекс? А разве ты не офицер? Ладно, психи, полста пятый с вами.
Несколько десятков машин вылезли из укрытий и ринулись к каньону.
– Ну, ты прям революционер какой-то, – заметила Лиза.
– Смотри, вон тот открывается. Залепи ему в бочину!
– Я же тебя ездить не учу, – упрекнула она, выбрасывая из большого орудия длинный голубой рукав.
Те, кто не пожелал покинуть насиженных огневых точек, включились в бой на оба фронта – вслед за уничтоженными блохами неслись новые полчища, которые по-прежнему не представляли большой опасности, но вынуждали стрелков то и дело отвлекаться.
Примерно триста танков в сражении вообще не участвовали, а стояли истуканами, словно их операторы куда-то отлучились. Вряд ли это была военная хитрость. Как Тихон успел убедиться, к совместным действиям сержантские экипажи оказались не готовы, да и медузы, разобравшись в обстановке, проплывали в такой близости от уснувших танков, что промазать было невозможно.
Одна из машин вяло подала вперед, медленно, как замороженная, подняла орудия и плюнула крупным сгустком, наивно пытаясь достать сразу два ракетоносца. Через мгновение она превратилась в груду хлама, и Тихон ей невольно посочувствовал: таким безграмотным операторам он не доверил бы и самоката. Эта неудачная попытка смахивала на ознакомительное занятие по стрельбе. Возможно, это и был какой-то курсант, хотя откуда ему взяться на Тарме?
О второй атаке на базу не могло быть и речи. Завал покореженных корпусов закрыл ущелье для любой наземной техники, что же касается некогда мощной армии перистов, то из нее уцелело не более дюжины аппаратов, да и те продолжали опрокидываться один за другим, в лучшем случае успевая протаранить зазевавшегося противника.
Назначенные командиром бригады одиннадцать минут истекали, а ни обещанного подкрепления, ни самого командира не наблюдалось. Возникла патовая ситуация: нападение конкуров танки отбили, но штурмовать базу не могли. Наверняка существовали и другие подъездные пути, однако колесить вокруг хребта в поисках второго ущелья было бы чистым безумием.
Идея пришла неожиданно.
– Стрелок, свяжи меня с перистами.
– Ты не много на себя берешь?
– В самый раз.
– Смотри… – неуверенно проговорила Лиза, но в эфир все же выпустила.
– Обращаюсь ко всем пилотам. Тут вам делать нечего, лучше смотайтесь на разведку. Узнайте, что из себя представляет эта база, и как к ней можно подобраться.
– Кто это говорит?
– Тихон, сто семнадцатый.
Вопрос о своем звании он замял – авось
– Что, сержант, вошел во вкус? – донеслась до него чья-то усмешка.
– А ты кто?
– Двести второй.
– Алекс?!
– Да нет, меня зовут Карл. Купил я наших олухов. Слушай внимательно, сто семнадцатый. Никаких разведок. Знаешь, сколько нас осталось?
Тихон прощупал местность локатором – семьсот двенадцать машин.
– Вот так, даже бригады не наберется, при том, что почти треть – вырванные, а ты вздумал всю планету захватывать. Смешно.
– Вырванные?
– Наверное, какой-то Пост заглушили. А может, и два. Тебе это должно быть знакомо, ты же сам недавно здесь был, слона попортил.
– Так это наш сто семнадцатый отличился? – с уважением спросил кто-то. – Молодец, я тоже видел. А летунов оставь в покое. Двести второй дело говорит: дергаться не надо. Окопались и ждем коника.
– Троянский Конь, – опередила Лиза следующий вопрос. – ТК – Транзитная Камера переноса. Если удастся ее установить, то транспортные корабли больше не понадобятся. Техника пойдет сюда сплошным потоком, и скоро Тарм будет нашим.
– Тихон, твой стрелок – большой оптимист, – заметил Карл. – Лично я думаю иначе. Скоро конкуры подгонят стадо слонов и порубают ТК в опилки. Так уже было, и не раз.
– А потом?
– Новая высадка. Мы же с тобой бессмертные, сержант!
– Да, сержант, бессмертные, – вымолвил Тихон.
Он вдруг задумался о смысле всех этих операций, но Лиза, тактично вмешавшись в его размышления, сказала:
– Не слушай всяких маньяков, водитель. Когда-нибудь мы победим. Или победят конкуры, – добавила она после паузы. – В любом случае наступит час, и война закончится.
И Карл, и Лиза были правы – каждый по-своему. Но их правды не были равноценными. Тихон взвесил все за и против и приказал себе выбросить это из головы. Он не хотел, чтобы Лиза читала его мысли. Он не хотел, чтоб она считала его маньяком. Ведь это же совершенно ясно: в мирное время танки не нужны.
Внезапно все вокруг озарилось мертвенно-белым светом, и над плато завис новый транспортник.
– Общее внимание, – прорезался забытый уже голос. – Говорит командир бригады.
Вырванные танки одновременно шевельнулись, подтверждая, что в их КБ снова затеплилось чье-то сознание.
– Действия экипажей оцениваю, как удовлетворительные. Что у нас с базой? Сто семнадцатый, это ты ее штурмовать собирался?
– Только разведать подступы, – извиняющимся тоном пояснил Тихон.
– Зачем врать, сержант? Психоматрица этого не умеет.
Тихон совсем смутился. Он вспомнил, что танком управляет отражение его личности, которое командир при желании может разобрать и исследовать, как горсть песка.
– Базу оставить в покое. Стрелки с четными номерами назначаются в боевое охранение транзитной камеры. Нечетным экипажам маршевой колонной отправляться на Юго-Юго-Запад.
– Лиза, ты какая?
– Сам ведь знаешь.
– Не знаю. Не хочу лезть в чужую душу.
– Номер – это еще не душа, – смеясь, ответила Лиза. – Поехали.