Война мертвых
Шрифт:
Мимо неслись причудливые здания, в основном, высокие, сложного сечения, башни, но рассматривать их желания не было. Страстью к туризму Тихон никогда не страдал, вот и сейчас: задержал взгляд на одном доме, на другом, и переключил внимание вперед.
Город словно спал, но сном это не было. Жителей успели эвакуировать, и пустые улицы гулко разносили по окрестностям рев четырех моторов. На пути несколько раз попадались одинаковые полосатые мобили какой-то специальной службы, но как только танки подъезжали ближе, те почтительно прижимались к газонам. Их уважали, на них надеялись. Но в их
Зря копили, зря обустраивались, с нескрываемым злорадством подумал Тихон.
«Скарб», – самовольно явилось из энциклопедии старинное слово. Да, оно подходит. Модная мебель, умные приборы, удобное жилье – все это скарб. Большой, тяжелый мешок, уродующий спину и мешающий идти. Когда становится страшно, его бросаешь и чешешь налегке.
Тихон вдруг решил, что конкурскому десанту следует навестить каждую из колоний, тогда люди скорее поймут, что такое подлинные ценности.
А что это, интересно, за ценности? Жизнь? Вот, глупость. Здесь давно все ясно: если душа бессмертна, то за тело трястись ни к чему, если же никакой души нет, то и сама жизнь смысла не имеет. Как ни крути, выходит одно: умирать не жалко. Он это делал уже много раз: из человека – в танк, из танка – в человека.
– Извиняюсь, что прерываю, – подал голос Зенон, и Тихон с ужасом осознал, что всю эту галиматью он обдумывал не в одиночку, а на пару с водителем. Кстати, не слишком ли скоро Зенон оказался в лейтенантах?
– Просто повезло, – ответил тот. – Пятнадцать часов, и новое звание. Если хочешь, расскажу. Потом, когда вернемся. А сейчас глянь-ка.
Тихон совместил изображения и обозлился: план города в память сунули устаревший. Карта показывала обычные кварталы еще на несколько километров, локатор же чуял, что невдалеке начинается относительно ровная местность.
– Возможно, тут недавно парк соорудили, – предположил Зенон.
– Ага. Целый район снесли быстрее, чем исправили схему. Нет, что-то не то. Всем, кто находится в секторе «три – двенадцать»! Ничего странного не видите?
– Ошибка в карте…
– Дома куда-то пропали…
– У меня, кажется, локатор брешет… – Вразнобой полетели ответы.
Тихон впервые заметил, как много в городе танков. Они двигались десятью пунктирами из небольших групп, а лифты продолжали поднимать на поверхность все новые и новые машины. Может, Пост находится здесь, на Глори? Тьфу, это же танки из-под земли выползают. Экипажи-то в другом месте.
– Смотрите как следует, – распорядился командир. – Карта нормальная, на «три – двенадцать» парков нет.
– Говорит двести второй, транслирую картинку.
– Да у тебя радар неисправен, двести второй, – послышалось после короткой паузы.
– Какой радар? При чем тут радар? – завопили отовсюду. – У всех одно и то же показывает.
– Разбирайтесь сами, – отрезал командир.
Тихон отчетливо представил, как сердитый дядька с золотыми эполетами машет рукой, – вас послали, вы и соображайте. По большому счету плевать ему, этому дядьке, и на них, и на всю Глори. А может, так и надо.
Тихон велел
– Стрелки, представьтесь, – распорядился Тихон.
– Дарья, триста пятая.
– Филипп, сто тринадцатый.
– Вильгельм, семьсот семьдесят седьмой.
– Все сержанты? Это хорошо. Так, вот ты, три семерки, пошел вперед. Будь готов ко всяким там…
– Не учи, ладно? – резко ответил Вильгельм.
Одна из машин просела назад, высекла из мостовой три плотных пучка искр и рванулась вдоль улицы. Миновав несколько перекрестков, она лихо повернула и исчезла за углом.
– Ну, говори! Что видишь?
– Ого, да здесь… – начал стрелок и вдруг захлебнулся. Бортовые микрофоны зафиксировали взрыв, через секунду между домами поплыл жидкий дымок.
– Накрылись три семерочки, – произнес Тихон. – Наверно, сильно опытный был экипаж.
– Это наше боевое крещение, – призналась Дарья.
– Тогда вопросов нет. Дуй за ним.
Первым желанием было проявить галантность и оставить даму в живых, но тогда пришлось бы послать Филиппа, а ему Тихон не доверял. И дело не в том, тот ли это был Филипп, которого он знал по Школе, или другой. Так уж получилось, что ни одного приличного человека с этим именем он не встречал.
– Передай изображение в эфир, посмотрим, что там творится.
– А я… не умею.
– Вот, черт! Свяжешься с бабой… Тогда смотри сама. И поосторожней.
Дарья поехала за тремя семерками, но маршрут слегка изменила, благо улицы делили город на равные прямоугольники, и заблудиться в нем было трудно даже для женщины.
Со стороны неопознанного пустыря прогрохотали взрывы – к самонадеянному Вильгельму присоединились еще двое. Централизованное управление по-прежнему отсутствовало. Максимум, на что был способен их полководец, это наблюдать за происходящим через мониторы и раздавать мудрые советы типа «никого не жалей». Каждая четверка действовала сама по себе, а некоторые и вовсе распались, разбрелись и теперь вяло мотались внутри сектора.
– Дарья, не молчи, – напомнил Тихон.
– Я уже близко, в двух кварталах.
– Торопиться не надо. Вряд ли ты уцелеешь, но постарайся продержаться подольше и попробуй все-таки понять, что там такое.
– Город… – зачарованно молвила она.
– Как город? А пустырь? Дарья, проверь локатор!
– Город… не человеческий.
– Чего?!
– Они создают свой. Как в энциклопедии.
Тихон судорожно вызвал необходимую ячейку памяти и нашел в ней собственный отчет с Тарма. На миг почувствовал гордость – ведь если б не он… Ладно, не до этого сейчас.
– Дарья, ты уверена? Конкуры строят то же, что было на Тарме?
– Не совсем, но сходство большое.
– Да, Тихон, это транспортная система, – озабоченно сказал Зенон. – Гады копируют нашу тактику. Как только они закончат свой лабиринт, с колонией можно будет проститься.
– Командир, меня пригвоздили, – воскликнула женщина. – Хочу подобраться вплотную и само…
Небо за домами полыхнуло багровым и вновь стало голубым и безмятежным. Где-то в километре поднялся столб копоти, но красоты умеренного лета он не испортил.