Война миров
Шрифт:
Да, я легла спать. Не могла же я просто уйти отсюда. Мне было интересно, как станут развиваться события.
События, надо отдать им должное, развивались весьма неспешно.
Я проспала около шести часов, проснулась сама, привела себя в порядок и от нечего делать выползла на балкон. Солнце жарило уже по-летнему, и я вдруг поймала себя на мысли: как здорово, что сейчас весна. Непохожая ни на арканзасскую, ни на мадридскую, она была светлой и полной юного куража. Пожалуй, она напоминала мне соннскую весну.
Бывают редкие минуты, когда нелегал может позволить себе эту роскошь – вспомнить, кто он и откуда
Сонно. Там сейчас конец зимы. После этой миссии у меня заканчивается контракт, и мы с Максом уже решили, что служить я больше не буду. По крайней мере, в четвертом округе. Конечно, если мне через несколько лет предложат место в штабе, особенно под началом генерала Маккинби, – это будет серьезный соблазн. Но пока что у нас были другие планы. Мне выделили стипендию в магистратуре, обалдеть можно! Конечно, Макс мог бы и оплатить мое дополнительное обучение, но он вообще не хотел, чтобы я связывала свою жизнь с армией. Его собственная мать тоже не имела степени магистра, и никто не считал ее недоучкой. Наоборот, все говорили: два-три года в армии – вполне достаточный срок для женщины из клана Берг. Можно и вовсе не служить, но Берги слыли воинственной династией, как и моя семья.
Собственно, я так и так хотела взять отпуск после окончания контракта. Я уже добилась в жизни очень многого, могу позволить себе небольшой тайм-аут. Но как раз в это время Макс сказал, что ему сделали очень интересное предложение. Он так долго юлил, ходил вокруг да около, что даже заставил меня поволноваться. А потом выпалил: «Нам нужно снова пожениться». Я рассмеялась, и тогда он рассказал.
Его рекомендовали на пост главы нашей миссии в Куашнаре. Даже не советник, не первый секретарь, а сразу простенько и со вкусом – Чрезвычайный и Полномочный Посол Федерации.
Новость была настолько оглушительной, что я несколько секунд не могла подобрать слов. Это именно то, в чем нуждался Макс. То самое место, на котором он мог раскрыться полностью. Его характер, наклонности, ум и образование – все-все, каждая черточка была бы востребована.
Дело за малым: получить дополнительное образование и жениться. Посол не может быть формально неженатым. И, конечно, моя роль – не только оттенять блистательного супруга. Резидент нашей разведки в Куашнаре – вот что меня ожидало. Да, для этого понадобится магистратура. И тут Макс сказал, что вопрос с моей стипендией тоже уже решен, и решен положительно. Мы оба снова поедем в Мадрид, и оба будем учиться. Потом нас ожидает год стажировки в министерстве иностранных дел и – вперед, в Куашнару. Служить Родине.
А еще у меня появились свои планы. Я чувствовала, что этой соннской весной наконец-то решусь. Учеба для моих планов чертовски удобна, и на будущей карьере такие планы скажутся только позитивно. Ведь если у посла будет полноценная семья – не только жена, но и ребенок, – это и для репутации хорошо, и для самого Макса. Он станет серьезнее и ответственнее. Мне казалось, что отцовство ему необходимо и он будет замечательным, веселым, заботливым и мудрым папой.
Я попрошу Макса на две-три недели свозить меня на Сонно. На наше с ним горное озеро, где нет шумной родни и вообще никого нет. В малюсенький охотничий домик с единственной спальней. Там, в том самом домике на озере, я хотела бы зачать нашего ребенка. Может быть, даже не в спальне, а на большой шкуре у камина. Ой, нет, о чем это я, ни в коем случае. Только не с наследственностью Бергов! Точно ведь пират вырастет…
И я смотрела на эльдорадскую
Поэтому через неделю, а может быть, даже и завтра я получу приказ об эвакуации и навсегда отсюда улечу. К Максу, который, наверное, уже договорился о повторном венчании и ждет только меня…
– Сеньорита Долорес!
Под балконом стоял очень симпатичный молодой человек, лет тридцати, не больше. Шелковистые темные волосы блестели на солнце, черные глаза смеялись. У него был идеальный нос и округлый мягкий подбородок той благородной формы, которая с возрастом приобретает тяжеловесность без грубости. Красивые скулы, нежно-смуглая кожа. Он еще не приобрел подлинно мужскую стать и для латиноса казался юношей. В Эльдорадо дети из хороших семей формируются поздно, очень поздно. Впрочем, крупноватая для его роста голова и короткая шея обещали, что стать – будет, и еще какая стать.
– Сеньор Вальдес, – улыбнулась я. – Как вы себя чувствуете?
– Как заново родился! Пожалуйста, зовите меня Энрике.
– Не могу, это неприлично. Девушке из моего сословия не подобает вести себя так вольно с настоящими господами.
– Бросьте, Долорес. Не возражаете, если я буду называть вас по имени? Долорес, я изучаю философию… Впрочем, это неважно. Важно, что вы спасли меня. Я верю, что между спасителем и спасенным должны возникать особенные отношения, которые выше сословных предрассудков.
Ну да, я уже верю, что ты будешь выше сословных предрассудков. И гендерных тоже. И любых других.
– Вижу, вы сомневаетесь. Хотите кофе? Я как раз собирался выпить кофе, но увидел вас и подумал: хорошо, если бы вы составили мне компанию. Я смог бы поблагодарить вас.
– Сеньор Энрике, – я решила, что такое обращение будет идеальным компромиссом, – это невозможно. Что подумают ваши родители, когда слуги скажут им, что вы пили кофе в обществе таксистки? Это ведь ужасно!
В той же Куашнаре такая реплика сошла бы за сатирическую, в Эльдорадо вовсе нет. Тем не менее мы рассмеялись оба. В порядке избавления от предрассудков.
– Мои родители подумают, что я вас заставил! И вот свидетель, – он показал на садовника, работавшего неподалеку.
Садовник прислушивался к нашей беседе с очень хмурым видом. Ну еще бы, его ж не заставляют пить кофе с госпожой. А он, может, хотел бы! И даже спасти бы ее согласился ради такого случая.
– Спускайтесь, – попросил Энрике. – Кофе сервирован в беседке. А чтобы вы не чувствовали себя неловко, мы можем говорить о чем-то, что вам интересно. О вашем детстве в деревне. Вы ведь из деревни? Прошу, только не обижайтесь, но ваше произношение выдает происхождение. Хотите поговорить об этом?