Война олигархов
Шрифт:
— Сестрица Ви, а знаешь, я тут вот подсчитал…
— Что это ты подсчитал? Уф, и крепкая!
— Сколько мы с тобой вместе. И знаешь, получилось — семь месяцев! В два с лишним раза дольше, чем я был женат! — радостно провозгласил Лёвка. — считаю, это не самый худший повод выпить. Ещё две текилы, — прищёлкнул он пальцами в сторону официанта.
— Ну, положим, не семь, а почти десять, — усмехнулась Виолетта.
— Тем более! — обрадовался Лёвка. — Шампанское будем пить дома!
Лёвка был страшно, страшно доволен. Впервые за время их длительного — десять, блин, месяцев! — романа он был старшим. Защитником вдов и сирот. Почти папой.
А
Слышишь, Котов? Береги уши!
Глава пятая. Тайна Ослиной Горы
7 марта 1999 года,
Уфа
Зера на удивление мужественно перенесла смерть отца. И только Гоша, который старался быть с нею буквально каждую минуту, понимал, чего ей это стоило.
Она почти не могла спать, только забывалась на несколько минут, в лучшем случае на полчаса, и снова открывала глаза.
И вот только сейчас, в рабочем кабинете отца в «Башконефти» она вдруг заснула крепко–крепко, свернувшись калачиком в огромном кожаном кресле. Гоша, сняв пиджак, накрыл её. Зера даже не пошевельнулась.
В кабинет заглянула секретарь Сафина Нелли:
— Георгий Валентинович!
Прерывая её, Гоша прижал палец к губам и кивнул на спящую Зеру.
— Вот бумаги, которые вы просили, — уже шёпотом продолжила Нелли.
Гоша взял документы. Ему ещё предстояло в них разбираться чуть ли не весь день. И в первую очередь его интересовала «чёрная» бухгалтерия.
— Андрей Анатольевич звонил, — всё так же шёпотом доложила Нелли и уточнила, — Сергиенко. Уже из аэропорта. Он вам нужен?
— Да, я хотел бы с ним поговорить.
— Ему прямо сейчас ехать?
— Пусть заедет домой, я жду его через два часа.
С Сергиенко Гоша мельком познакомился на похоронах. Тогда тот прилетел из важной московской командировки только на полдня, сейчас же Гоша рассчитывал пообщаться с ним поплотнее. Тем более, что вопросы к нему у Гоши были.
Как–то так оно получилось, что Гошу в конторе тестя сразу стали принимать за главного. Первого зятя, Эмиля Вафина, никто всерьёз не воспринимал. Да тот и не пытался особо вникать в несколько запутанные дела «Башконефти», предпочитал вершки корешкам. Должность директора по связям с общественностью с несколько туманными полномочия его вполне устраивала.
Жене Вафина, Люции, старшей сестре Зеры, в наследство досталось двадцать пять процентов акций. Что, с одной стороны, гарантировало приличные ежеквартальные дивиденды, с другой стороны — снимало ответственность за управление корпорацией. С этими доходами, к тому же имея возможность продать акции по рыночной цене, Эмиль Вафин мог уже до конца жизни ничего не делать и жить при этом припеваючи. Единственная его серьёзная страсть, по крайней мере, видимая, была связана с бадминтонным клубом, который он пытался вывести на серьёзный международный уровень. Теперь этих возможностей стало несоизмеримо больше. Но по любому, от гибели Сафина формально Эмиль Вафин, несомненно, выиграл.
Семьдесят процентов «Башконефти» после смерти отца достались Зере. Вместе со всей ответственностью, которую и пришлось взвалить на собственные плечи Гоше. Оставшимися пятью процентами владел исполнительный директор «Башконефти», тот самый Сергиенко, который так напугал Зеру в Питере.
Так что под подозрением были практически все. Делом о заказном убийстве Сафина занималась
Версию о вмешательстве в нефтяные дела «синих» друзья решили оставить официальным службам.
Так же, как и версию о причастности к покушению Георгия Валентиновича Сидорова, младшего зятя Сафина. Следствию прекрасно было известно, что Сафин был категорически против этого скоропалительного брака… И всё же эту версию, хотя она и была едва ли не самой интересной и правдоподобной, Гоше с Нуром пришлось отмести в сторону. Гоша–то наверняка знал, что он тут не при чём.
Углубившись в документы, Гоша не заметил, как пролетело два часа.
Ну, в общем, «чёрная» схема не отличалась слишком большой оригинальностью. От налогов уходили всеми возможными способами. Самым простым из которых было формальное занижение зарплат. Если судить по ведомости, то даже топ–менеджеры «Башконефти» получали чуть больше школьного учителя. Правда, московского учителя — из частного платного лицея. Остальные сотрудники и вовсе, судя по бумагам, едва сводили концы с концами. На самом деле, и это было понятно, основные суммы выдавались через третьи фирмы в виде всякого рода подарков, беспроцентных кредитов и прочих хитрых выплат. Всё это, пусть и в несколько иных масштабах, Гоша использовал во всех собственных предприятиях, прежде всего в ликёрке.
С реальной серьёзной прибылью тоже всё казалось более или менее ясным — система липовых посредников уже давно и хорошо была всеми отработана. Нефть и продукты её переработки могли продаваться где угодно, а денежки по большей части оказывались за границей. И вот с этими–то денежками творилось что–то непонятное… Как будто сочились они сквозь пальцы, эти денежки. Причём выглядело это довольно странно.
Получалось так, что в последние пару месяцев Сафин пошёл в своём бизнесе вразнос. Это выглядело так, будто он как минимум собрался линять из страны, переводя все возможное активы за границу сразу на множество фирм. Хотя, судя по всему, планов скрыться где–нибудь на Лазурном берегу у Сафина вроде бы не было. Правда, именно на лазурном берегу возле Сен — Тропеза была у Сафина вилла, вполне скромная, как объяснила Зера, которая пару раз там бывала. Зато другой серьёзной недвижимости ни в Париже, ни в Лондоне, ни в Нью — Йорке не было. Даже собственной квартиры в Москве, не считая той, что была куплена для Зеры, тоже не имелось. Так что по всему можно было предположить, что Сафин собирался работать прежде всего в родном Башкортостане. Прямо патриот, каких ещё поискать. Тогда почему же деньги из страны уводились прямо–таки с остервенением? Это была загадка.
Гоша поднял голову: Нелли приоткрыла дверь и сообщила негромко:
— Андрей Анатольевич приехал. Может быть, к нему в кабинет пройдёте? — она кивнула на всё ещё спящую Зеру.
Зера, почти не открывая глаз, сообщила:
— Я уже не сплю.
— Лучше здесь, Нелли, через пять минут. И сделайте нам, пожалуйста, кофе на всех, — попросил Гоша.
— Андрей Анатольевич не пьёт кофе на работе, — возразила Нелли.
— Ну, делайте, как знаете, а нам кофе.
— И покрепче, Нелли, — улыбнулась уже совсем проснувшаяся Зера. — Пойду умоюсь.