Война родов. Новое начало
Шрифт:
— То все погибнут и дальше что?
— Система перестанет существовать, — убежденно сказал он.
А я слушал и не верил своим ушам. Старик окончательно с ума сошел? Даже на уровне элементарной логики его слова звучали глупо.
— А маги тут причем?
— Они носители. Нас ждет долгая работа, Эдвард. Мне нужны помощники, — говорил он с жаром, не замечая моей реакции, — Нужно уничтожить всех, кого коснулся мрак. Заразить систему и разрушить её изнутри. Потом нас ждет долгая работа по восстановлению планеты. Нужно стабилизировать
Нойманн говорил и говорил, брызжал слюной и искренне верил в свои же слова. Я же пытался понять, где этот псих скрывается, чтобы найти и прикончить его. С такими идеями он человечество окончательно добьет.
— Ты не думал, что если убьешь всех носителей, то от человечества ничего не останется? — вклинился я в его поток мыслей.
— Лес рубят, щепки летят. Разве не так говорят?
— Массовый геноцид и без того обескровленных людей не то, что леса не оставит, а опустошит всю планету.
Ведь мрак коснулся не только людей. Животные, растения, земля… Что, если Нойманн действительно сможет уничтожить носителей? Кто знает этого психа. Один раз он уже удивить смог. А где один раз, там и второй. Если ему удастся, то из тех десяти-двадцать процентов людей, которые выжили, сколько останется? Один процент из оставшихся? В разрушенном мире? В лучшем случае это откинет человечество в каменный век. В худшем — люди тихо вымрут и угаснут, оставив планету пустой.
— Ты не понимаешь. Либо мы убьем Пасть, либо она нас! — злился Нойманн.
— И как ты себе это представляешь? Зачем я тебе?
— Ты же воин! Помоги мне. Нужно привести носителей мрака, обеспечить доставку вируса. Вместе мы справимся быстрее!
То, что он не сомневается в том, что у него получится — напрягает.
— Хорошо. Давай встретимся и обсудим лично, что именно ты задумал, — ответил я.
Нойманн замолчал. Его брови нахмурились, между ними пролегла складка, а взгляд стал цепким и холодным.
— Что же… Эдвард. Видимо, договориться нам не получилось. Но ничего. Ты захотел посмеяться надо мной, но мы ещё посмотрим, кто смеяться будет последним.
После этих слов экран отключился, а я остался один. И почему мне кажется, что дальше лучше точно не будет?
Дерьмо…
Глава 25. Ограбление
— Очущуеть, — завороженно пробормотал Алмаз, — Это что за сокровища? Эдвард, мы что, на фабрике раздачи подарков?
— Лучше, — хмыкнул Матвей, стоящий рядом, — Походу мы на правительственном объекте. Так?
— Да, — ответил я, — Разберете, что тут есть? Первый, поможешь?
— Седьмой поможет, — кивнул тот на своего напарника, — Он спец в этих игрушках.
После того, как закончился разговор с Нойманном, не прошло и двух минут, как ко мне пришли измененные. Это время я простоял, обдумывая сказанное и, что говорится,
Измененные к этому моменту добрались до местного главного начальника, привели его в чувство и устроили экспресс-допрос. В итоге были посланы. Чтобы не доводить до крови, что всегда успеется, они и вернулись за мной, ранее впечатленные тем, как я даже их подготовленных «коллег» заставлял говорить, подавляя.
— Мистер Клоз, — прошипел неизвестный мне старик, когда я зашел в помещение, — И вы тут. Ожидаемо, — бросил он презрительно.
А я запоздало сообразил, что где-то его видел.
— Ваше лицо знакомое. Представитесь?
— Плохо, молодой человек, — процедил этот полноватый дядя, который совсем не тянул на иерарха тайной организации.
Может это синяк под глазами, кровоподтеки, да разорванная рубашка виноваты, что он лоск утратил?
— Это министр иностранных дел, — ответил за него Первый.
— Ого, какие большие люди. Дайте угадаю, вы занимались саммитом?
— Это не секретная информация, так что да, я, — всё же ответил он, посмотрев на меня гордо.
— А ещё вы, как я понимаю, куратор организации? У вас название то есть нормальное? Или за триста лет так и не придумали?
Мужчина поджал губы и ничего не ответил.
— Не хочу вас пугать… Да и не буду. — медленно проговорил я, — Просто скажу, что вы мне всё расскажете. В любом случае. Если добровольно, то останетесь целым.
— А если нет, то пытать будете? — насмехался он надо мной.
— У него другие методы, — с довольством покачал головой Первый.
Довольством и злорадством. Я глянул на измененного и отметил, что он не прочь, чтобы я подавил этого мужика. Хм…
— Всё проще. Если подавить центр воли, то человек теряет возможность сопротивляться и отвечает на все вопросы. На все, — выделил я эти слова, — Правда, после этого есть шанс остаться безвольным овощем. Что выбираете?
Мужик мне не поверил или не захотел сдаваться. Его выбор. Я подошел к нему и положил ладонь на лоб. Через телесный контакт проще воздействовать точечно. Да и быстрее. Через пару минут он запел, как вялый соловей, не смея сопротивляться.
Вторым куратором оказался Нойманн. Я не удивился, что этот ушлый тип смог проникнуть в эту структуру. Вопрос ещё, кто на кого работал. А вот измененные слегка выпали в осадок. Это было отчетливо видно, как они почти синхронно нахмурились.
А дальше на нас полилась информация, что происходит в городе и мире. В день трагедии где-то половика высокопоставленных людей, что прибыла специально на саммит, отправилась на небеса, отчитываться за дела свои. Кого-то удалось спасти, эвакуировать по убежищам, но в следующие пару недель количество выживших сократилось ещё больше.