Война с джиннами
Шрифт:
«Коровьи соски» величиной с Эйфелеву башню, найденные путешественниками на поверхности «планетопузыря» Угаага, оказались приемниками и преобразователями энергии «джиннов». По их количеству и величине можно было судить о размерах городов Червей, так как устанавливались они только над крупными городами. Земляне дважды спускались по внутренним каналам «сосков»-приемников в местные горные недра в поисках средств передвижения, но доходили лишь до «окраин» города. Несмотря на ослабление силы тяжести по мере углубления в кору «планетопузыря», передвигаться по тоннелям, проложенным Червями,
На третьи сутки похода — по земным часам — они набрели на торчащее из каменного купола гигантское птичье крыло, отливающее тусклым серебром, и Селим оживился, останавливая уставшего спутника за локоть.
— Кажется, нам повезло.
— Что это? — вяло поинтересовался Артем.
— Антенна контроля размерности. Черви поддерживали условия существования своего мира искусственно, с помощью особых генераторов, сохраняющих дробную размерность их пространства. Генератор уже давно не работает, и пространство «скатилось» к евклидовости, как ты можешь убедиться, поэтому антенна ничего не излучает, иначе мы не смогли бы подойти к ней близко.
— Чем она может быть нам полезна?
— Дело в том, что Черви для обслуживания своих энергоцентров и заводов использовали искусственных существ.
— Роботов?
— Что-то в этом роде. Для определенности будем называть их… ну, хотя бы чедомами, от слов «домовые Червей», по аналогии с нашими инк-домовыми. Не возражаешь?
Артем молча качнул головой.
— Ну и славно. Так вот эти чедомы свободно проникали сквозь толщи пород местного «вакуума» и летали внутри «планетопузыря». Можно попытаться отыскать одного чедома, и у нас появится весьма лихое транспортное средство.
Артем скептически поджал губы.
— Даже если мы найдем чедома и зарядим, он вряд ли станет нас слушаться.
— Обижаешь, гриф, — ухмыльнулся Селим. — Или я не Червь, по-твоему? Жди меня здесь, никуда не отлучайся, я пойду вниз один.
— Это опасно, — слабо возразил Артем, надеявшийся отдохнуть.
— Не опаснее, чем идти на медведя с голыми руками, — снова ухмыльнулся Селим. — Не вздумай меня искать, заблудишься или свалишься на дно «червивого» города. Я вернусь через пару часов.
Бывший полковник направился к серому, в коричневых и желтых прожилках куполу, из которого вырастало «птичье перо» высотой в двести метров, и внезапно исчез.
Артем встрепенулся, не понимая, что произошло, быстро подбежал к месту, где только что стоял фон Хорст, и расслабился. В шрамовидном углублении, тянувшемся до самого купола, виднелось овальное отверстие хода, заполненного темнотой. Селим просто прыгнул туда, не боясь провалиться в бездну и разбиться. Артем представил себе эту картину, и по спине его протек холодный ручеек. Только теперь он окончательно осознал, что его спутник по сути действительно нечеловек. Или по крайней мере не совсем человек, хотя и сохранил человеческую форму и основные человеческие качества.
Обойдя купол кругом и обнаружив еще с десяток ложбин, веером расходившихся от «антенны контроля
— Вставай, лежебока, карета подана!
Артем вздрогнул, открыл глаза и увидел склонившегося над ним улыбающегося фон Хорста. За спиной полковника виднелось нечто шипастое, паукообразное, коленчатое и перепончатое, отсверкивающее серебром и хрусталем. Артем встал, во все глаза разглядывая чудо угаагской «техники».
Больше всего оно напоминало чудовищное творение скульптора-модерниста, смешавшего в одну конструкцию два десятка живых форм, от паука до осьминога и от саксаула до кактуса. «Чудо» висело над землей и само казалось живым, хотя материал, из которого его сотворили, напоминал фарфор, керамику, металл, стекло и драгоценный камень одновременно.
— Мать честная! — хрипло выговорил Артем. — Это и есть… этот, как его… чедом?
— Можешь не сомневаться, — хмыкнул Селим фон Хорст. — С трудом смог его уговорить подчиниться, сначала брыкался что твой мустанг необъезженный.
— Он… не опасен?
— Это не боевой робот, обыкновенный витс, причем не сильно интеллектуальный, только создан он негуманами. Садись, поехали.
Артем с опаской приблизился к осьминого-кактусо-пауку и вздрогнул, когда членистые лапы-ветки чедома отогнулись в стороны, открывая щель люка.
— Как вам удалось зарядить его? Здесь же, наверное, нет ни капли энергии.
— Здешние роботы имеют собственные генераторы, сосущие энергию отовсюду, в том числе из вакуума. Наши питатели практически не отличаются от них. Основная трудность заключалась в том, чтобы заставить это чудо угаагской техники меня слушаться. Пришлось доказывать, что я тоже в некотором роде Червь.
Селим полез в люк.
Артем сглотнул слюну и полез следом, стараясь не думать о характере демонстрации фон Хорстом своей принадлежности к роду Угаага.
Внутри чедом оказался вовсе не таким, каким он представлялся снаружи.
Тесный, бугристый, мягкий, гладкий, даже скользкий, слабо светящийся мешок, в котором с трудом уместились оба путешественника. Желудок! — пришло на ум неожиданное сравнение, отчего Артему сразу захотелось на волю. Однако он стерпел.
— Конечно, не слишком удобная кабина, — заметил Селим, поняв чувства товарища, — но главное, что она функционирует.
Артем хотел спросить: как они будут ориентироваться в полете? — но не успел.
Рука Селима превратилась в знакомое кольчатое щупальце, воткнулась в конвульсивно вздрогнувшую стенку кабины-«желудка», и через несколько мгновений перед лицом Артема в стенке образовался желвак, потянулся к нему живой скользкой лапкой.
Ромашин отпрянул.
— Не пугайся, это видеовариатор, — сказал Селим. — Натяни его на голову, как чулок, оставь свободными только нос и рот.
Перед фон Хорстом вырос такой же зеленоватый, похожий на лягушачью голову, желвак, и он одним движением надел его на голову. Желвак растянулся пленкой, отвердел, стал похожим на яйцеобразный гладкий шлем.