Война совести
Шрифт:
– Тогда остаток своих дней проведешь на нарах, – пообещал ему Матвей. – На тебе два трупа…
– Один Хвастуна, – покачал головой Клим.
– А сам Хвастун?
– Он же жив! – воскликнул Клим. – Да и не я его.
– Какая теперь разница? – медленно опуская руки, спросил Матвей. – Так или иначе, меньше пятнадцати тебе не дадут. Теперь считай…
– Хорошо, что предлагаешь?
– Сейчас сюда пригонят мою машину. – Матвей подошел к Климу почти вплотную. – Нужно будет догнать Самурая.
– А кто здесь
– Ты забыл, что я не один?
– Баба, что ли? – удивленно спросил Клим.
– Она лучше любого мужика, – заверил его Матвей. – К тому же на ней ничего нет. Ее не надо будет отсюда забирать. Менты примут, максимум через год выйдет. А вообще, я ее отмажу.
– Лихо, – с восхищением разглядывая Матвея, усмехнулся Клим. – Я сразу понял, ты парень не простой.
– А то… Кстати, полиция после всего сосредоточится на Самурае, – привел Матвей еще один довод. – Так что, как говорится, сорвем банк, и на дно…
Матвею стоило протянуть руку, и все, биография бандита потечет по строго регламентированному руслу. Сначала пару часов, а может, суток, в зависимости от его настроения, Клим проведет в бессознательном состоянии. Потом некоторое время будет привыкать в новом качестве к неволе. Его можно будет связать и поместить, например, в подпол. После того как Матвей утрясет дела с оставшимися бандитами, Клим переместится сначала в следственный изолятор, а потом, по усмотрению суда, в тюрьму или зону. Так или иначе, но Матвею ничего не стоило сейчас сотворить из него что угодно. Бандит находился на расстоянии, которое не оставляло ему шансов. Однако Матвей решил поступить по-другому.
«Пусть он едет со мной и думает, будто у меня та же цель, что и у его дружков. Я всегда смогу обезвредить его. А он, в свою очередь, не ведая того, может помочь мне… Да и скуку развеет».
За воротами скрипнула тормозами машина.
– Кто это? – заволновался Клим.
– Это мою «ласточку» пригнали, – успокоил его Матвей и не удержался, добавил: – Которую вы с Хвастуном уделать пытались.
Увидев Матвея в обществе Клима, Леонтий опешил.
– Не ожидал? – Матвей подошел к машине, открыл дверцу, заглянул в салон и снова развернулся к старообрядцу: – Такие, брат, дела…
– Не брат ты мне вовсе, – пробурчал Леонтий, сжимая ремень висевшего через плечо ружья. – Значит, заодно с ним? А я уж было поверил…
– Ты сейчас бери своего сына и езжай в райцентр, – краем глаза наблюдая за Климом, сказал Матвей.
– Ты что? – Глаза бандита округлились. – Он же нас всех сдаст!
– Не сдаст, – заверил его Матвей. – Верно я говорю?
Леонтий стоял, не понимая, шутит он или говорит серьезно.
– Там скажешь, что сам случайно на охоте подстрелил, понял? – продолжал инструктировать его Матвей.
– Понял, – дошло наконец до мужчины. – Как не понять-то… Только как же я сына-то…
– Случайно,
– Ты что, веришь ему? – ужаснулся Клим.
– Верю, – подтвердил его предположение Матвей. – Он мне слово даст.
– Врать нехорошо, – насупился Леонтий. – Грех это.
– Тогда сын умрет, – как само собой разумеющееся ответил Матвей.
– Хорошо, – согласился Леонтий. – Тогда точно не тронешь никого?
– Не трону, – заверил его Матвей, усаживаясь за руль «уазика». – Поезжай.
– Далеко еще? – спросил Самурай, не отрывая взгляда от дороги.
– Немного осталось, – заверил его сидевший рядом Никита.
Бандит взялся вести машину сам, поручив Тонусу присматривать за заложниками. Журналистка ехала с ним на заднем сиденье и уже пару раз предупреждала его, чтобы он не распускал руки.
Навстречу пронесся «уазик» с надписью «Геологоразведка».
– Не в деревню, случайно? – заволновался Самурай, снова из-за встречной пыли снизив скорость.
– Даже если и так, Клим с ними разберется, – ответил Тонус.
– Позвони ему, предупреди, – спохватился Самурай.
– Пробовал уже! – прокричал Тонус. – Здесь связи нет! Да не парься ты, дед слово дал, что даст работать. А они его держать умеют, так? – Он грубо толкнул в шею Никиту. – Чего молчишь?
– Ты руками меня не трогай, – озлобился тот. – Нехорошо это.
– А что будет? – Тонус толкнул Никиту уже сильнее.
– Негоже так поступать, я ведь старше тебя! – с негодованием сказал Никита Лукич.
– А чего тебе не нравится? – завелся Тонус.
– Тебе энергию девать некуда? – вмешался Самурай. – Так я мигом пар выпущу!
– А что я? – обиженно спросил Тонус и затих.
– Я вас узнал, – виновато глядя на Званцеву, признался наконец Никита Лукич. – Вы нас в Москве встречали.
– Вот, снова приехала. – Девушка улыбнулась.
– Хватит, – толкнул ее в бок Тонус. – Интервью потом…
Впереди появился стенд, сколоченный из досок, на котором было написано: «Водитель, помни, тебя ждут дома». Сразу за ним в сторону от трассы уходила дорога на брошенную старообрядцами деревню.
– Здесь поворачивай, – показал рукой на проселок Никита.
С хрустом ломая кустарник и мелкие деревья, они проехали лишь пару десятков метров, как уперлись в выросшую посреди дороги березу. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, машиной они ее не свалят.
– Топор есть? – не оборачиваясь, спросил Тонуса Самурай.
– Откуда? – удивился тот, выбираясь наружу.
– Ты уверен, что мы правильно едем? – обратился Самурай уже к Никите.
– А как же? – удивился тот. – Просто туда лет двадцать никто не заглядывал. А на кладбище, говорят, так ходят.