Война в Фивах
Шрифт:
Лицо принцессы густо покраснело, она гневно ответила:
— Сегодня я не помню капризы вчерашнего дня. Было бы лучше, если бы ты относился ко мне как враг к пленнице.
Царь заметил признаки жестокости на ее напряженном лице и еще раз испытал разочарование. Однако, пытаясь обуздать свои чувства, он сказал:
— Разве вам неизвестно, что мы заключаем женщин наших врагов в дворцовые гаремы?
— Не таких, как я, — резко возразила Аменридис.
— Вы снова угрожаете голодовкой?
— Сейчас в этом нет надобности.
Царь с подозрением взглянул на нее и с усмешкой спросил:
— Как же вы тогда сумеете защитить
Аменридис подняла руку, в которой держала крохотное оружие, величиной не больше ногтя, и уверенно ответила:
— Видишь! Это отравленный кинжал. Если им порезать кожу, яд проникнет в кровь и убьет меня в мгновение ока. Посланник тайком передал мне его, твои соглядатаи ничего не заметили. Я знала, что отец пришлет мне оружие, которым можно покончить с собой, если на меня падет бесчестие или кому-то вздумается причинить мне зло.
Яхмос рассердился и, нахмурившись, сказал:
— И в этом заключался секрет ларца? Будь проклят тот, кто верит слову пастушеского отродья с грязной бородой! В ваших венах течет не кровь, а предательство. Однако я вижу, что вы превратно истолковали намерение своего отца, ибо он тайно передал вам это оружие, чтобы вы могли убить меня.
Принцесса покачала головой, будто смеясь над ним, и сказала:
— Ты не понимаешь Апофиса. Он согласится лишь на то, чтобы я сохранила честь или умерла с честью. Что же до врага, то он сам убьет его, как привык это делать.
Яхмос топнул ногой и с великим раздражением сказал:
— К чему все эти потуги? Мне меньше всего нужна такая рабыня, как вы, ослепленная высокомерием, гордостью и скверным характером! Раньше я представлял вас в ином свете, но в действительности вы оказались совсем другой. Так что к черту все иллюзии!
Царь повернулся и вышел из каюты. Он позвал начальника гвардии и приказал ему:
— Переведите принцессу на другой корабль под усиленной охраной.
Удрученный царь с мрачным лицом покинул корабль и, сев в колесницу вернулся в лагерь.
21
Бездействие угнетало царя. Он приказал командирам привести войско в готовность. На рассвете второго дня многочисленная армия двинулась дальше. Флот поднял паруса. Через два дня армия достигла Птолемаиды. Врага поблизости не оказалось, и авангард мирно вошел в город. Армия следовала за ним. Авангард дошел до Панополиса, самого северного города, находившегося под защитой Фив, и вступил в него, не встретив сопротивления. Царю Яхмосу сообщили радостную весть.
— Панополис находится в руках египтян.
— Фиванское царство избавлено от пастухов! — воскликнул он.
— Скоро весь Египет избавится от них, — добавил Гур.
Победоносная армия приблизилась к Панополису и гордо вошла в него под звуки патриотической музыки. Затрубили трубы, возвещая победу. Над стеной взвились египетские флаги, солдаты разбрелись по рынкам, смешались с жителями города, радовались и пели. Великая радость охватила сердца, отзывалась в каждой душе, наполнила весь город. Царь пригласил командиров армии и флота, свое окружение на роскошный пир. В конце веселья принесли старые вина Мариута вместе с цветками лотоса и веточками базилика. Царь обратился к своим людям со словами:
— Завтра мы пересечем границу Северного царства, над его стенами впервые за сто с лишним лет взовьются египетские флаги.
Все благословили царя и долго славили его имя.
Однако поздно вечером
— Да множит Бог твои дни, царь Фив! Мы посланники от фараона Верхнего, Среднего и Нижнего Египта.
Яхмос бросил на них взгляд, не выдававший, какая буря разыгрывается в его груди, и спросил:
— Да множит Бог ваши дни, посланники Апофиса! Что вам угодно?
Посланники остались недовольны тем, что царь пропустил титулы их повелителя. Их представитель сказал:
— Царь, мы военные люди. Мы выросли на полях битв и живем по правилам войны, храбро и доблестно, что тебе известно по долгому опыту. Мы поклоняемся герою, даже если он наш враг, и доверяем мечу, хотя он нам не благоволит. Царь, ты одержал победу и вернул трон своего царства. Поэтому ты имеешь право обладать им, а мы обязаны уступить его. Это твое царство, и ты его повелитель. Фараон передает тебе свои приветствия и предлагает остановить кровопролитие, заключить почетный мир, когда уважаются права всех, восстановить между Царством юга и Царством севера дружественные отношения, которые были нарушены.
Яхмос внимательно слушал, внешне храня спокойствие, но в душе не переставая удивляться. Он смотрел на посланника и не без удивления спросил:
— Вы явились просить мира?
— Да, царь, — ответил посланник.
Яхмос произнес решительно и твердо:
— Я отвергаю подобный мир.
— Царь, почему ты настаиваешь на продолжении войны?
— Посланники Апофиса, вы впервые обращаетесь к египтянину с уважением, — ответил Яхмос. — Вы впервые говорите с ним не как с рабом, потому что это уже невозможно. Вы знаете, почему так происходит? Потому что вы разбиты. Вы, мои добрые люди, ведете себя как дикие звери, когда побеждаете, и становитесь ягнятами, когда вас бьют. Вы спрашиваете, почему я настаиваю на войне. Вот мой ответ: я объявил вам войну не ради освобождения Фив, а потому что дал обязательство Богу и своему народу избавить весь Египет от несправедливости и гнета, вернуть ему свободу и славу. Если тот, кто вас прислал ко мне, действительно желает мира, пусть он оставит Египет его народу, а сам вернется в северные пустыни.
Посланник спросил царя властным тоном:
— Это твое окончательное слово?
Яхмос ответил уверенно и твердо:
— Ради этого мы начали войну и закончим ее, когда добьемся своей цели.
Посланники встали, и их представитель сказал:
— Раз ты не желаешь мира, жестокая война продолжится между нами до тех пор, пока Бог не завершит ее по своему разумению.
Посланники снова поклонились царю и тяжелыми шагами покинули дворец.