Война вечножителей
Шрифт:
Дядя Джейк ухмыльнулся.
– Эта война – не твоя, – заметил мистер Канис, когда дядя Джейк промаршировал вперед.
– Неправда, – возразил Генри. – Он Гримм. Другого пути у нас нет.
– Может, мы больше никогда его не увидим, – Вероника едва сдерживала слезы.
– Увидим, – возразила Дафна. – Он дядя Джейк. Он приколосный.
Следующими за дверью исчезли Златовласка и три медведя.
– Злата, ты уверена? – спросила бабушка. – В доме достаточно места, а бои будут ожесточаться.
Златовласка покачала головой.
– Я устала убегать от своих обязанностей,
Вероника выступила вперед.
– Злата, если ты уходишь, лишь бы быть подальше от меня и моей семьи… Ты не можешь рисковать жизнью и здоровьем, лишь потому что здесь тебе будет неудобно!
Златовласка улыбнулась.
– Ты удивительная женщина, Вероника. Не уверена, что ты имела в виду именно то, что сказала, но ты все равно это сказала. Сомневаюсь, что поступила бы также.
Вскоре, когда все солдаты ушли, семья осталась одна. Они стояли у домика, осматривая его и молча благодаря удачу. Каким-то чудом они пережили флот огнедышащих драконов, разъяренную банду и армию кровожадных злодеев. Они наслаждались тишиной и покоем, как тут что-то массивное рухнуло с неба, приземлившись во дворе. Удар был настолько сильным, что все потеряли равновесие и упали на землю. Поднявшись, Сабрина увидела мертвого белого дракона с оранжевыми полосами и животе. На нем стоял Пак с маленьким деревянным мечом в руке.
– Прояви уважение к мечу, Гримм, – сказал мальчишка.
***
Первым делом нужно было включить воду и электричество. Пак закрепил сорванную линию электропередачи к столбу, подлетев и осторожно соединив кабели. К сожалению, он держал провода слишком долго, и остаток дня его волосы стояли дыбом. Вероника собственноручно поколдовала над водопроводом.
Разобравшись с коммунальными проблемами, они открыли окна и вынесли гниющий мусор, пять дней пролежавший в тепле.
Бабушка приготовила большое блюдо из жареных устриц в арахисовом масле и желейном соусе. Сабрина, едва переносившая запах, сидела за столом, ковыряясь в жутком кулинарном кошмаре. Отец, заметив это, легонько пнул ее под столом.
– Я ел ее стряпню восемнадцать лет, – шепнул он. – Привыкнешь.
– О, правда, и когда?
– Полагаю, примерно в семнадцать, – последовал ответ.
Все за столом, прислушивающиеся к разговору, залились смехом. Бабушка Рельда сначала обиделась, но скоро присоединилась и в конце концов смеялась больше всех. Остаток трапезы заполняли шутки и рассказы. Кажется, родители впервые не ссорились с тех пор, как проснулись. Сабрина смотрела на семью: маму, папу, бабушку Рельду, Пака, мистера Каниса и Красную Шапочку и осознала, что на это она надеялась все время. Это был тот самый миг, который она себе представляла снова и снова, пока заглядывала в свободную спальню и видела спящих родителей. Еще бы вся семья была в сборе, с дядей Джейком и ее младшим братом. Где малыш? Он в безопасности? Посмотрев на маму, она по взволнованному выражению лица поняла, что женщина думает о том же. Они обязаны его хоть
– Итак, Генри, – Пак сбросил туфли и водрузил вонючие ноги на кухонный стол. – Интересно, что вы расскажете мне о половом созревании.
Генри, побледнев, поперхнулся.
Сабрине захотелось заползти под стол и умереть.
***
В ту ночь, когда Сабрина переодевалась ко сну, в спальню вошла Дафна. В руках у нее была подушка, которую она бросила на постель.
– Ты вернулась? – спросила Сабрина.
– Не по своей воле, – буркнула малышка. – Меня выгнала бабушка. А еще она храпит.
– Ну, чья бы корова мычала, – под нос сказала девочка. – Я по тебе скучала.
– Знаю. Помни об этом в следующий раз, когда захочешь соврать или обокрасть меня, – сестра пересекла комнату и открыла ящик стола, стоявшего в углу. Оттуда она достала расческу.
– Обязательно, – искренне ответила Сабрина, и Дафна, подползя к ней сзади, принялась расчесывать волосы. – Знаешь, я горжусь тем, что я – твоя сестра.
– Приколосно.
Сабрина улыбнулась.
– Приколосно.
– Нужно найти его, – сказала Дафна. – Мы должны оставаться в Феррипорт-Лэндинге, пока он к нам не вернется.
– Знаю, – откликнулась Сабрина.
– И даже не ворчи по этому поводу, – добавила девочка.
– Не обещаю.
– Эй, а где наши марионетки? – Дафна взглянула на комод. – Моя была рядом с твоей, а сейчас их обеих нет на месте.
– Папа их выбросил, – пояснила Сабрина. – Я видела, как он швырнул их в мусорное ведро на кухне. После предательства Пиноккио он не хотел, чтобы они были рядом.
– Хорошо, – протянула Дафна. – Все равно они были жуткими.
– До чертиков жуткими. От этих кукол у меня мурашки, – Сабрина заползла под одеяло. Улегшись, она почувствовала, как сестра взяла ее за руку, и вскоре они обе уснули.
Где-то посреди ночи Сабрина проснулась. Посмотрев на часы на тумбочке, она увидела, что уже почти три часа ночи. Девочка включила свет и налила немного воды в стакан. Выпив, она повернулась, чтобы вернуться в постель, как тут заметила марионетку, которую для нее сделал Пиноккио, сидящую посреди коридора. Она чуть не завопила, но быстро сообразила, что это очередной прикол Пака. Только он будет копаться в мусоре, чтобы посмеяться над ней.
– Очень смешно, Пак, – произнесла она. – А я-то думала, что войне конец. – Она подняла марионетку с пола и сунула ее в мусорное ведро в ванной. Потом вернулась в постель.
Не прошло и десяти минут, как она услышала, что кто-то шаркает по полу в спальне. Она села и включила свет. Там, на туалетном столике, стояла марионетка.
– А-а-а! – заорала она, отчего проснулась Дафна.
– Свет зачем? – возмущенно спросила Дафна.
– Пак решил немного развлечься в три часа ночи, – объяснила Сабрина. – Ну хватит.
Схватив куклу, она в сопровождении сестры прошла по коридору. Вместе они колотили дверь в спальню мальчишки, пока тот не открыл. Он был в короткой пижаме с веселыми ковбоями, полусонный и раздраженный.