Война ведьмы

Клеменс Джеймс

— И даже в этом ты неправ, — сказал господин Эдилл.

— Тогда говори открыто, старик, — сказал Каст с беспокойным блеском в глазах.

Вместо этого господин Эдилл повернулся к Сайвин.

— Извини, дорогая. То, что ты сейчас услышишь, всегда скрывалось ото всех, за исключением немногих ученых и самого Совета. Я должен попросить тебя хранить эту тайну.

Сайвин взглянула на свою мать, но женщина опять погрузилась в свои мысли и не смотрела ей в глаза. Тяжело сглотнув, Сайвин опять повернулась к господину Эдиллу и кивнула.

— К-какая

тайна была скрыта от нас?

— Истинная история нашего народа, — просто сказал он.

Сайвин нахмурилась.

— Но я знаю нашу историю.

— Ты знаешь то, чему мы тебя учили, а не правду. Стыд может заставить делать глупости, даже скрывать правду от самих себя. — Он со значением посмотрел на остальных старейшин.

— Я не понимаю.

— Сначала я прошу тебя выслушать меня с открытым сердцем, — сказал господин Эдилл и посмотрел на высокого Кровавого Всадника рядом с ней. — И вас, господин Каст. Затем решайте, ошибаюсь ли я.

Каст просто кивнул, скрестив руки на груди. Его лицо окаменело.

Мастер Эдилл поудобнее устроился в своем кресле.

— Давным-давно, до того, как на земли Аласии ступили люди, мирая были народом рыбаков. Мы жили на островах, далеко в Великом Океане.

Сайвин прервала:

— Ты хочешь сказать, что мы жили в море около этих островов?

— Нет, моя дорогая, на островах. Мы некогда были сухожителями.

Сайвин была потрясена. Ей приходилось бывать среди мужчин и женщин побережья, она знала их благородство и мужество, но все же это откровение вызвало у нее неприятные ощущения. Она подняла руки и показала старейшине свои перепончатые пальцы.

— Как мы могли когда-либо быть сухожителями?

— Мы ими были, — коротко сказал господин Эдилл.

— Или так утверждают древние тексты, — добавил самый молодой из старейшин, заговоривший в первый раз. У господина Талона в светло-зеленые волосы были вплетены кусочки полированного коралла и жемчужины. Говоря, он касался пальцами пряди заплетенных волос, украшенных жемчугом, спадавшей ему на плечо. — Не все из нас считают эти старые сказки нашей истинной историей.

Госпожа Рупели поддержала его:

— Некоторые из нас считают, что эти старые сказки — подделка. Я лично не поддерживаю ваших предположений, господин Эдилл.

— Предположения? Ученые, все до единого, соглашаются с обоснованностью писаной истории, — возразил господин Эдилл.

— Ученые могут быть неправы, — сказал Талон, отбрасывая назад свою косичку.

— И даже если бы эти тексты действительно были записаны во время возникновения нашего народа, — продолжала госпожа Рупели, — это вовсе не значит, что они являются правдой. Я говорю, что мы…

— Достаточно! — заявил последний член Совета, мрачноглазый господин Херон, и подкрепил свое слово ударом кулака по столу.

— Прошлое есть прошлое, — хмуро заявил

он. Его лысая макушка сияла, отражая свет стен. — Мы напрасно тратим время на эти глупости. Какое значение имеет наше прошлое? Нам следует обратиться к нынешней ситуации. Гульгота собираются на Алоа Глен, прислужники Темного Лорда прочесывают моря. Очень скоро они найдут нас и попытаются покорить, как покорили Аласию. Вот о чем надо думать.

Во время этого горячего обмена мнениями Сайвин неотрывно смотрела на господина Эдилла. Он спокойно сидел, сложив пальцы на коленях. Когда остальные замолчали, он заговорил снова.

— Этот человек имеет право знать, — мягко заявил он и указал двумя пальцами на Каста. — Вы не можете отрицать правду, которая стоит перед вами.

Глаза всех старейшин обратились к Кровавому Всаднику.

— Что? — спросил Каст. В его сжатых губах и прищуренных глаза ясно были видны раздражение и растущее нетерпение.

На него не обратили внимания. Мать Сайвин обернулась к главе старейшин:

— Продолжай, Эдилл. Доскажи эту гнусную историю, и хватит. Лично у меня терпение уже заканчивается.

Мастер Эдилл слегка кивнул, соглашаясь, и снова обернулся к Сайвин и Касту.

— Как я уже говорил, некогда нашим домом были острова, но жизнь там была далека от райской. Наоборот, суровые моря далекого океана закалили наш народ. В начале нашей истории мы были диким народом, нападавшим на близлежащие острова и тиранически правившим завоеванными племенами. Мы приносили детей в жертвы нашим богам и пили из черепов побежденных. Сердца наших предков были холодны, как плавучие льдины севера.

— Этого не может быть, — простонала Сайвин. Она никогда раньше не слышала этих рассказов. Вглядываясь в лица старейшин, она увидела, что в глазах ее матери появилась искра симпатии к ее страданиям. Остальные члены совета опустили головы. В их позах ясно читалась смесь стыда и гнева.

— Однажды зимой среди нашего народа объявился один человек. Одни говорят, что он родился в одном из завоеванных нами племен; другие говорят, что он был незаконным сыном нашего короля. Он сказал, что мы живем неправильно, и произнес слова мира. Угнетенные стекались к нему, привлеченные его словами о доброте и сочувствии. Он побывал на многих островах, и его свита становилась все больше, а голос звучал все громче. Правитель мирая тех времен, король Рафф, послал своих воинов уничтожить последователей этого человека и принести ему голову их предводителя.

— Кто он был? — спросила Сайвин.

Мастер Эдилл отпил глоток водорослевого чая из своей чашки.

— У него было несколько имен: Бродячий Дух, Родич Драконов, Говорящий о Мире. Но его истинное имя историей забыто.

— Еще одно доказательство того, что эта история — просто миф, — усмехнулся господин Талон.

Сайвин не хотела, чтобы старейшины снова начали спорить.

— Так что же случилось с этим человеком? — спросила она.

Взгляд господина Эдилла был обращен в прошлое.