Война Волка
Шрифт:
И я повернулся к морю, лежащему в тени крепости, волнующемуся пенному морю, и размахнулся.
— Это для Одина. — крикнул я. — и для Тора, И зашвырнул камень как можно дальше. Он пролетел над водой и исчез в клубящейся пене разбивающейся волны, Я постоял, глядя в вечно колышущееся море, потом взглянул на Финана.
— Мы идем в Хибург. — сказал я.
Будь проклят этот колдун. Мы идем сражаться.
Глава 10
Мы собрались в Хеагостилдесе, большой деревне к югу от великой стены. Через поселение проходила
Торговцы, ехавшие на юг из Шотландии, сообщили, что король Константин дерется на севере своей страны с расселившимися там норвежцами, но ни один не сказал о воинах, собиравшихся на войну у южной границы. Король Константин наверняка наблюдал за Скёллем, искал возможность воспользоваться разладом в Нортумбрии и с радостью занял бы Беревик или Беббанбург в мое отсутствие, но я надеялся, что к тому времени, как он услышит, что я уменьшил численность гарнизонов крепостей, война со Скёллем закончится.
Дни подготовки выдались долгими и непростыми — правили мечи, чинили и чистили кольчуги, укрепляли ивовые щиты железом, затачивали наконечники стрел, насаживали копейные жала на ясеневые древки. Женщины Беббанбурга пекли хлеб и овсяные лепешки, мы собирали тюки с твердым сыром, копченой рыбой, сушеной бараниной и беконом — все из запасов, сбереженных после зимы. Мастерили лестницы, ведь насколько помнил Иеремия, тот форт до сих пор защищают старые римские стены.
— Они невысокие, господин. — сказал он мне. — не такие, как стены Иерихона! Не выше человеческого роста. Ты сможешь взять с собой небольшие трубы?
— Небольшие трубы?
— Для стен Иерихона потребовались огромные трубы, господин, но крепость Хальфдана Безумного падет и от инструментов поменьше.
Я предпочел положиться на лестницы. Мы чинили седла, плели веревки из тюленьих шкур для вьючных лошадей и варили эль. Мы сделали два новых флага с волчьей головой, но однажды я застал Ханну, молодую саксонскую жену Берга, за вышиванием другого флага — с орлом, раскинувшим крылья. На большом куске светлого льна ярко выделялся орел, вырезанный из черной ткани.
— Ненавижу шитье, господин. — сказала она вместо приветствия.
— У тебя хорошо выходит. — ответил я, Ханна мне нравилась. — Где ты взяла черную ткань?
— Это ряса отца Кутберта, Он ее не хватится. Он же слепой и не сможет пересчитать рясы.
— А почему мы делаем флаг с орлом? Мы бьемся под стягом с волчьей головой.
— Лучше спроси Берга. — ухмыльнулась Ханна. — Я просто делаю, что велено.
— Значит, ты изменилась. — сказал я и пошел искать Берга, который упражнялся с длинным боевым топором.
— Неудобный
— А щит как раз может спасти тебе жизнь. Расскажи-ка мне про орлов.
— Орлов?
— Про флаг.
Он смутился.
— Это флаг моего отца, господин, знак Скаллагриммра. — Он замолчал, надеясь, что этого объяснения достаточно, но когда я ничего не сказал, неохотно продолжил: — Мы собираемся биться против моего народа, норвежцев.
— Да.
— Я бы хотел, чтобы они знали, что их враг — семья Скаллагриммра, Это их напугает!
Я подавил улыбку.
— Да?
— Господин. — пылко ответил он. — мой отец был великим воином, прославленным воином. Мои братья — великие воины, Скёллю это известно!
— Ты тоже великий воин. — польстил я. — Твой отец еще жив?
— Он ушел в море и не вернулся. Наверное, богиня забрала его себе. — он тронул свой молот. — Но я слышал, что братья живы, Эгиль и Торольф — ульфхеднары! Когда люди Скёлля увидят флаг с орлом, они испугаются!
— Тогда неси свой флаг. — Я любил Берга, Когда-то на песчаном берегу Уэльса я спас ему жизнь, и он вознаградил меня беззаветной преданностью. — Почему ты не остался с братьями?
— Эгиль сказал, что не их забота учить мальчишку драться, и они послали меня в набег с другим ярлом.
— Который привел тебя прямо в резню на чужом берегу.
— Судьба оказалась добра ко мне, господин. — улыбнулся он.
Я не только готовил оружие и собирал припасы, Я послал еще несколько сильных отрядов в западные холмы в поисках новостей. Они вернулись с известием, что Скёлль убрался в горы, видимо, в Хибург, но я не позволил никому из своих людей и близко подойти к тому месту, где предположительно находилась эта крепость.
Скёлль знал, что мы его ищем, и наверняка готовится к войне, как и я. Он мог надеяться, что отговорил меня от битвы, но даже если бы я последовал его совету, оставался еще разгневанный Сигтрюгр, чье войско прочесывало юг Кумбраланда.
— Сигтрюгру нужно оставить войска к югу от Хибурга. — сказал я Эдит в ночь перед тем, как мы поехали в Хеагостилдес.
— Зачем?
Я вглядывался в дым, заплывающий в нашу спальню из большого зала, и пытался увидеть знак в его меняющихся формах. Но ничего не увидел. Днем я наблюдал, как кошка ловит мышь, и загадал, что, если мышь умрет, умрет и Скёлль, но она убежала.
— Хибург. — сказал я. — сильная крепость, но находится высоко в холмах и далеко отовсюду. — Колдун Скёлля называл ее крепостью орлов, а орлы гнездятся на удаленных возвышенностях. — Мы считаем, что Скёлль засел в своей крепости. — объяснил я. — Ни один из наших разведчиков не видел передвижений его войск, но будь я на месте Скёлля, то пересек бы холмы и атаковал Эофервик.
— Зачем? — снова спросила она.
— Затем, что в Эофервике торговцы. Там деньги.
— А деньги — это власть. — сказала она.