Война
Шрифт:
Ируи казался образцом послушного сына, а вот племянник был из другого теста и даже публично позволял себе не соглашаться с дядей.
— Уверен, он бы нам предоставил войска, — сказал Кэраи. — Честолюбив и не одобряет растущей тут власти Столицы. Только увы, избавиться от дяди у него нет ни возможности, ни желания.
Вечером этого дня Хиноку Майя пригласил гостя к себе. Унизанные кольцами пальцы хозяина подрагивали, а глаз косил больше обычного. Решение принято, понял Кэраи. По крайней мере, хоть что-то по делу сейчас прозвучит.
— Деньги, конечно, большое
Родне. Дочерей у главы Мелен нет, зато есть племянницы, из которых не замужем только одна…
Как можно более искренним голосом Кэраи спросил:
— Если вы имеете в виду моего брата, боюсь, что…
— Нам будет достаточно и вашего имени, — заверил хозяин провинции. — Если вы согласитесь, дело будет за малым — слово ее родителей и договор с вашим многоуважаемым братом; надеюсь, заключить его не составит труда…
Оставшись один, Кэраи погрузился в задумчивость. Сидел у изукрашенной медной жаровни, вертел в руках чашку из-под вина. Не заметил, как прибежал Юи, младший из спутников, и о чем-то переговорил с Ариму. Только когда затворилась дверная створка, и остались вдвоем, и старший слуга подошел, как следует откашлялся над ухом, — вскинул голову.
— Он готов, если что, отказаться от племянницы, — сказал наконец. — Не верит, что все обойдется, но готов рискнуть из-за денег.
— И вы согласитесь? — спросил Ариму.
— Ради Хинаи? Да хоть на крысе жениться, — отозвался Кэраи. И прибавил: — Разузнай про эту девушку, не с тобой, так с другими слугами охотней поделятся всеми ее недостатками.
— Может, она и вовсе их не имеет? — предположил слуга.
— Ну конечно, так бы и попытались по-быстрому сплавить в обмен на войско! Да и не младшая она, если я правильно помню, свадьбы же чаще играют по старшинству…
— А если совсем уродина? — участливо спросил Ариму.
— Тянуть не надо было, подобрал бы себе невесту еще в Столице… вот и поделом, — прозвучало вроде и весело, а вроде с опаской.
Свадьба… Тагари выйдет из себя, и весь договор к жабам болотным. А вот если сначала предоставить ему войско, может и согласиться. Только вот как бы так повернуть и убедить Хиноку Майя сделать то же самое, но наоборот?
Недостаток у возможной невесты обнаружился один — хромота. В детстве оперлась на старые перила, упала и сломала ногу, врачи неудачно срастили кость. В остальном, по словам Ариму, девушка была вполне хороша. Но, видно, походка ее стала настолько непривлекательной, что до двадцати двух лет желающих не нашлось. А совсем уж очевидных карьеристов спроваживал дядюшка.
А вот Ошу сестру, похоже, любил. Подумав, Кэраи попросил встречи с ним. Для разнообразия не пытался выверять каждое слово, избегая прямых толкований, а выложил все как есть. Мол, такое вот предложение — и очевидно, что не новость оно для тебя. Ради военной помощи, разумеется, я согласен, а ты готов ли к тому, что, возможно, сестра пострадает? Дом Таэна и без того
Ошу, слушая эти слова, был мрачен, как сова, которую попытались днем достать из дупла. Что бы ни сказал ему светлейший родственник, убеждая в правильном шаге, видно было, как впечатление от разговора с дядюшкой стремительно тает. Насколько же они разные все-таки с двоюродным братом — прямо как он сам и Тагари, только этих с лица перепутать можно в два счета. Может, поэтому они выбрали себе цвет одежды и не отступают от него? Или как-то по-своему поняли столичные веяния?
Тактика оказалась верной — начни гость просто отказываться, молодой человек обиделся бы за сестру. А если согласен, но опасается за ее будущее, тут можно и подумать как следует.
— Договора о браке достаточно, чтобы иметь основания для военной помощи — платной, конечно, а там сами смотрите, имеет ли смысл отдавать свою родственницу нашей семье.
Не сомневался — молодой человек сегодня же попытается увидеться с дядюшкой, поэтому назавтра сам намеревался встретиться с Майя. Но тот неожиданно срочно уехал, и к концу третьего дня Кэраи начал беспокоиться. Хотел было еще раз наведаться к озеру водопадов — без задней мысли, просто по сердцу пришлись бело-голубые застывшие потоки.
Но прозвучала страшная весть — в округе, где находилась столица Мелен, и в самом городе моровое поветрие.
**
Орел, паривший в небе, привык, что поля — его охотничьи угодья — пересекает некая сухая река, по которой вечно что-то и кто-то движется, порой вполне себе добыча — фазанов везут, кур — но охотиться там нельзя. Сейчас он был голоден и готов был рискнуть, смотрел на небольшую вереницу повозок — но ничего привлекательного не нашел, и взмыл выше, почти невидимый уже для человечьего глаза.
— Улетел, — сказал звонкий голосок, — А ты говорила, орел над дорогой — это к добру.
— Он сверху нас видит и благословляет, — прозвучал женский голос.
Девочки радовались, облазили изнутри весь фургончик, в котором ехали вместе с матерью. Истэ боялась, что им тяжко будет столько дней колыхаться в повозке, но позабыла себя восьмилетнюю. А то, что дочки никогда не бывали где-то, помимо соседнего с домом большого села да одной-двух деревенек, делало для них и пустую дорогу сказкой. То и дело отгибали край тяжелого войлочного занавеса, высовывали любопытные мордашки, впускали в повозку струю ледяного воздуха.
— А ну, хватит уже, премерзнете! — без толку прикрикивала на них мать. Но чем дальше, тем меньше веселая возня двойняшек отвлекала ее от невеселых тревожных мыслей.
Тяжело возвращаться на родину, от которой отказалась и которая всего лишь ответила тебе тем же. Вдруг — порой судьба любит шутить — встретится по дороге кто-нибудь из родни Истэ? И ладно еще, если не узнает беглянку. Хотя изменилась она несильно, но если не ждать, внимания не обратишь. А если узнает… Хорошо хоть никто не знает о рождении у нее близнецов, такая примета — не скроешь.