Война

Гильмутдинов Ирек

Девушка подняла одну белокурую бровь, явно оценивая степень моего вранья. Стражи за её спиной фыркали, но по-прежнему не двигались с места.

— Библиотека? — переспросила она. — В пятидесяти пяти километрах от Гармонии? С окровавленными мечами?

— Ну... — Я нервно облизнулся. — Мы очень любим читать?

— Шутки в сторону, — голос девушки внезапно стал серьёзным, как у Хейли перед экзаменом. — Кто ты такой и что здесь делаешь? Отвечай честно, или спущу этих милых пёсиков с поводка. Она кивнула в сторону

стражей, которые в ответ зарычали, будто старый холодильник, пытающийся завестись.

Я вздохнул, понимая, что время шуток прошло.

— Хорошо. Я пришёл к отцу. Он живёт в Гармонии.

— Я же просила... — её брови сомкнулись, начав хмуриться. Это ей очень шло, она стала выглядеть куда милее.

Не дав ей закончить, я выпалил:

— Сергей Кириллович Комаров. А я — Артур Комаров, его сын.

— Арти? — её глаза округлились, будто она увидела привидение. — Это правда ты? Но как... Как ты здесь оказался?

— Мы знакомы? — теперь пришла моя очередь удивляться, при этом я мысленно перебирал все лица в памяти.

— А-а-а, — протянула она, закатив глаза. — Опять ничего не помнишь? Новое тело, как я сразу не догадалась. Я Виолетта, Объект 24. Ну? Щёлкнуло что-нибудь?

Я отрицательно замотал головой:

— Не-а, как чистый лист.

— Так, ладно, с этим после решим, — она махнула рукой, будто отмахиваясь от назойливой мухи. — Все вопросы потом. Бегом в город, там и разберёмся. Кстати, — её голос стал каким-то настороженно-виноватым, — новости про твоего отца есть.

— Что с ним? — я мгновенно насторожился, как кот, учуявший сметану.

— В больнице он, но подробностей не знаю. Мать ничего нам не рассказывает.

Я быстро сообразил, как использовать ситуацию:

— У меня раненый, — сказал я, мысленно крепко-накрепко надеясь, что Фоули действительно ещё дышит.

Развернувшись к отряду, я гаркнул: — Леонард! Он жив?

— Если это можно назвать жизнью, — донёсся тут же ответ голосом, полным отчаяния.

— Виолетт, нам срочно нужна помощь. Плюс формик и барс со мной. Прошу их не атаковать.

— Звери? — Она подняла левую бровь. И чего все так делают? Будто других способов удивления нету.

— Они разумны, как мы с тобой. Просто общаться только мыслеобразами.

— Серьёзно? — Её глаза стали круглыми, как блюдца.

— Ага.

— Ну надо же, — Она задумчиво прикусила губу. — Ладно, пусть идут. Мать сама решит, что с ними делать.

После её кивка стражи растворились в лесу с поразительной для их размеров грацией, унося трупы собратьев. А мы, аккуратно подхватив окровавленное тело Фоули, двинулись следом за Виолеттой — этой неожиданной надеждой в бирюзовом платьице.

— Кстати, — обернулась она, идя впереди, — если твой барс попытается меня съесть...

— Он предпочитает ватрушки, — поспешил я успокоить её.

— Тем хуже для него, — рассмеялась Виолетта. —

Я их готовить не умею. К слову. А этот раненый не из наших? Уж больно он мне кое-кого напоминает.

— Объект 1.

— Точно., — звонко воскликнула она. — Его фотография висит в центре клонирования. А я всё думала, откуда мне лицо его знакомо.

Наш поход внезапно обрёл новую цель — и, возможно, новые проблемы. Но сейчас главное было донести Фоули. Остальное подождёт. Пусть я не выполню основную задачу и не убью ту, под чьим гнётом находятся тысячи людей. Главное — спасти наставника.

Спустя четыре часа мы вышли в зону, лишённую растительности. В пятистах метрах на север перед нами виднелись стены Гармонии. Белые, высотой под двадцать пять метров.

Интересно, и как я должен был их преодолевать? Очень мне интересно на эту тему порасспросить отца. Потому как на стене через каждый десяток метров стоит самонаводящаяся турель, как на АЭС, только явно круче и куда технологичнее. На кой им стражи с такой охраной? За этими размышлениями мы подошли к воротам, что бесшумно отворились при нашем приближении. Настал момент истины.

Глава 20

Глава 20.

Ответы на вопросы.

Когда мы переступили порог города, к нам тут же устремились люди в белоснежных одеждах. Их движения были отточены до автоматизма — через мгновение Фоули уже бережно переносили на носилках. Виолетта, заметив моё напряжение, мягко коснулась моей руки:

— Не волнуйся, у нас лучшие врачи во всём мире. С ним всё будет в порядке.

Её голос звучал так убедительно, что тревогу как рукой сняло. Моё спокойствие передалось и остальным — даже Алекс перестал нервно щёлкать жвалами.

После досмотра (к моему удивлению, весьма деликатного) мы двинулись по центральной улице. Странное чувство дежавю охватило меня — я ведь видел эти места во снах, но реальность превзошла все ожидания. Город дышал гармонией: идеальные пропорции зданий, продуманная инфраструктура, и...

— Турели, — мысленно пробормотал я, замечая хорошо замаскированные огневые точки. — Отец хитёр. Ни разу не показал мне системы обороны.

— Этих стен раньше не было, — вступилась Олька. — Город был открытым.

Мы шли по идеальному тротуару, стараясь не ступить на изумрудный газон, подстриженный с хирургической точностью. Прохожие бросали на нас любопытные взгляды, но ни страха, ни отвращения в их глазах не было. И это при том, что мы представляли собой жалкое зрелище: заскорузлая от крови и грязи броня, волосы, слипшиеся от пота, запах, способный свалить с ног быка. На фоне их светлых, почти воздушных одеяний мы выглядели как банда дикарей, забредшая в райский сад.

«М-да. Мы словно бомжи зашли в торговый бутик для богатеев».