Войны и кампании Фридриха Великого
Шрифт:
Он начал с того, что несколько духовных владений, имевших земли внутри австрийских границ, насильно обратил в светские области и посадил на епископские престолы своих двоюродных братьев. Так намеревался он поступить и со светскими владетелями, в особенности с курфюрстами, и потому хотел с самого начала дать почувствовать германским князьям, что они подчинены власти императора, который, как глава империи, имеет право распоряжаться по своему усмотрению и в землях своих вассалов.
Вследствие того во многих смежных с Австрией графствах и епископствах по воле императора стали набирать рекрутов; а когда Иосиф отправил войска в Нидерланды, то во всех землях, через которые они проходили, самовольно собирали продовольствие как законную дань. Такие деспотические меры озаботили всех имперских князей. Но страх их достиг высшей степени, когда Иосиф II в 1785 году вздумал
Такое насилие возбудило всеобщий ропот. Фридрих снова быстро сориентировался в обстановке и выступил «защитником германских прав». Он представил Екатерине всю несправедливость требований Иосифа и ясные доводы, что такой меной областей не только нарушаются коренные постановления германской конституции, но даже и система равновесия государств, потому что приобретение Баварии подаст Австрии повод простирать свои виды и на другие немецкие владения. Кроме того, этим нарушаются условия Тешенского договора, за неприкосновенность которых Россия поручалась. Екатерина ответила, что она изъявила свое согласие императору только в случае добровольной сделки, но никогда не решится содействовать насилию. Франция в этом случае последовала примеру русской императрицы. Иосиф принужден был отказаться от своих намерений.
Тогда Фридрих приступил к исполнению давно задуманного проекта: к составлению союза германских князей. Он сам набросал план в общих чертах: «Союз этот не оборонительный. Он заключается с единственной целью сохранить права и свободу германских князей, без различия вероисповеданий. Все в нем должно основываться на древних привилегиях и правах, дарованных золотой буллой. Не нахожу нужным припоминать слова старой басни о том, что у лошади можно вытащить хвост по волоску, но нельзя оторвать его, захватив весь в руку. Предлагаемый мной союз должен обеспечивать владения каждого; он воспрепятствует честолюбивому и предприимчивому императору нарушить германскую конституцию, отрывая у князей земли по клочкам. Если не будут приняты меры заранее, император рассадит своих братцев и племянничков во все епископства, архиепископства и аббатства Германии, потом обратит их земли в светские владения и, таким образом, поддерживаемый на имперском сейме голосами братцев и племянничков, всегда будет иметь перевес над всеми.
Прусская артиллерия.
Это относится к духовным властям, права которых, по силе конституции, мы должны защищать. Но и выгоды светских владетелей зависят от обеспечения их земель. Союз наш ограничит императора во всех притязаниях, которые иногда могут переходить за границы позволенного, как мы недавно видели тому пример в Баварии. Не менее важный предмет составляют регенсбургский сейм и вецларское имперское судилище. Надо принять деятельные меры к поддержанию этих важных старинных учреждений, иначе император воспользуется ими, чтобы распространить свое самовластие над всей Германией. Вот главнейшие причины, по которым князья должны присоединиться к союзу, обеспечивающему их самостоятельность и общие интересы. Пусть вспомнят, что если они теперь смотрят на притеснения других, то со временем очередь непременно дойдет и до них, и тогда им останется одно право Улисса в Полифемовой пещере: право быть проглоченными после других. Союз, напротив, может иметь ту выгоду, что общий голос князей удержит императора в границах умеренности, когда он увлечется порывами честолюбия и самовластия; а если бы он вздумал употребить насилие, то найдет крепкий отпор в союзниках, сторону которых непременно примут и другие державы. Я полагаю, что эти мысли стоят зрелого обсуждения. Я набросал только важнейшие пункты, но при основательном рассмотрении им можно дать гораздо обширнейшее развитие. Граф Герцберг, по моему мнению, имеет все необходимые способности, чтобы разработать эти идеи и дать им окончательную форму».
Герцберг за несколько дней детально доработал план короля; списки с него были разосланы
Кроме того, в 1787 году Австрия в союзе с Россией ввязалась в длительную и тяжелую войну с Турцией (продолжалась до 1791 года). В 1788 году Иосиф потерпел ряд крупных неудач в Сербии и Трансильвании, причем положение австрийцев спасли только своевременно вмешавшиеся русские. В общем, в последние годы жизни Фридриха императору было не до немецких дел, чем и воспользовались в Берлине.
Кони пишет, что «таким образом, Фридрих за все последние годы жизни успел воздвигнуть себе бессмертный памятник в Германии, утвердив права ее властителей на незыблемом основании, даровав ей свободу убеждения и своебытного развития и поддержав могучей рукой колеблющееся здание ее древней конституции» (Кони. С. 476).
С этого момента история Пруссии и всей Германии вступила в совершенно новую фазу. Фридриху удалось сделать то, о чем еще его отец не мог даже мечтать. Отныне Пруссия фактически и формально заменила Габсбургов в вопросе обеспечения гарантий германским князьям. Песенка Австрии была спета: с этого времени начался ее постепенный уход из большой немецкой политики.
Владения Габсбургов все более стали превращаться в самостоятельное государство, не имеющее с Германией ничего общего. Наполеон, уничтожив в 1806 году тысячелетнюю Священную Римскую империю германской нации и заменивший ее Рейнским союзом, окончательно завершил то, что начиналось в правление Фридриха — Австрия стала самостоятельной империей, выведенной в законодательном смысле за пределы взаимоотношений немецких властителей, которые отныне становились вассалами Берлина.
Существовавшие до этого времени могучая, объединенная прусскими королями Германия и слабая, терявшая постепенно свои когда-то необозримые владения крохотная Австрия — прямые свидетельства политики Фридриха Великого, которая постепенно и целенаправленно осуществлялась 250 лет.
Последние годы Фридриха
Говоря о последних годах жизни короля Пруссии, следует заметить, что за свое 46-летнее правление Фридрих воевал в общей сложности не более 15 лет. Последние 23 года его царствования прошли мирно, так как король вполне сознательно удерживался от участия в каких-либо европейских вооруженных конфликтах.
Сразу после Семилетней войны он подробно, в двух томах, описал ее ход. К этому вскоре прибавились «История дележа Польши» и «История войны за Баварское наследство».
Постепенно уходили из жизни боевые соратники Фридриха. Еще совсем молодым, в неполные 52 года, скончался Зейдлиц. В память о боевых товарищах на Вильгельмплац в Берлине король начал сооружение монументов: при его жизни там были установлены памятники Шверину, Зейдлицу, Кейту и Винтерфельду. Уже после смерти Фридриха к ним присоединили еще два памятника — Цитену и Леопольду Дессаускому. Наконец, в 1851 году король Фридрих Вильгельм решил достойно увековечить память своего великого предка: на Унтер-ден-Линден появился огромный пирамидальный монумент, который венчала конная фигура самого короля. Ниже, по периметру памятника, располагались изваяния всех наиболее значительных генералов и политиков фридриховской эпохи. Впоследствии по образцу этого ансамбля в России были установлены памятники Екатерине II в Петербурге и «Тысячелетие России» в Новгороде.
В январе 1785 года умер Цитен. Уже тяжело больной Фридрих на его похоронах выразился так: «Наш старый Цитен и в самой смерти исполнил свое назначение, как генерал. В военное время он всегда вел авангард — и в смерти пошел вперед. Я командовал главной армией — и последую за ним».
Здоровье самого короля серьезно пошатнулось. Еще в августе 1776 года Фридрих перенес сильнейший припадок. Весьма характерно, что австрийский посланник уведомил венский кабинет, что король не перенесет своих страданий и что протянет не больше трех месяцев. Узнав об этом, Иосиф II немедленно начал стягивать в Богемию войска, чтобы после смерти Фридриха отнять у его преемника Силезию. Но Фридрих выздоровел за три недели, и австрийцам пришлось возвращаться на квартиры.