Войны Роз: История. Мифология. Историография
Шрифт:
Родственники в идеале имеют общие земельные интересы. Пламптоны, Стоноры и Пастоны как правило помогали друг другу в разрешении земельных конфликтов. В качестве наиболее наглядного примера можно привести борьбу Пастонов за замок Кайстер. В то время как два младших брата главы семьи и его мать находились в указанном замке, осажденном отрядом герцога Норфолка, сэр Джон Пастон хлопотал о разрешении конфликта перед королем Эдуардом IV{84}.
Если кому-то из родственников удалось добиться благосклонности влиятельного лорда, то его покровительством зачастую пользовались все члены семьи. В частности, лорд Эссекс был «добрым лордом» не только для Томаса Стонора, но и для мужа его сестры{85}.
Данные эпистолярных комплексов Пастонов, Стоноров и Пламптонов, а также нарратива Р. Пилкингтона, не дают возможности судить о том, насколько важной для родственников была моральная поддержка.
В целом, можно выделить три «круга» родственных отношений, каждый из которых обозначался взаимозаменяемыми терминами “family” или же “kin”. Рассмотрим последовательно каждый из этих кругов.
Прежде чем мы перейдем к анализу данных эпистолярных комплексов джентри, необходимо отметить, что среди англоязычных историков не существует единого мнения относительно размеров и структуры семьи джентри XV столетия. В частности, Л. Стоун высказывается в пользу гипотезы о господстве в среде джентри эпохи Войн Роз большой семьи, включавшей в себя всех родственников{86}. В то же время Р. Хоубрук полагает, что уже во второй половине XV в. основную роль играла малая семья, состоявшая из супружеской пары и ее детей{87}. Думается, исследование данных эпистолярных комплексов Пастонов, Стоноров и Пламптонов может дать некоторый материал для решения указанной проблемы.
К самому тесному из родственных объединений принадлежали потомки до второго колена одной супружеской пары. Так, большинство писем из семейного архива Пастонов написано в рамках именно этих взаимоотношений. В дальнейшем мы будем обозначать этот круг родственников самым близким из употребляемых в литературе терминов — «малая семья». Выделение малой семьи в отдельный объект анализа представляется возможным в силу того, что отношения ее членов были значительно более интенсивными, чем контакты с более дальними родственниками. В частности, в рамках малой семьи всемерная поддержка считалась не только нормальной, но и необходимой, а отсутствие таковой вызывало общественное осуждение. Например, Маргарет Пастон писала своему старшему сыну: «Никто из нас не может помочь друг другу к вящему удовольствию наших врагов… Кроме того, люди говорят, что я так сильно разошлась с тобой, что ни я сама, ни мои друзья не будут помогать тебе, в чем нет чести; и это заставляет людей хуже думать о нас»{88}. Зачастую малая семья проживала под одной крышей (именно так поступали Пастоны, Пламптоны, Стоноры и большинство их соседей). Кроме того, лишь члены малой семьи в эпистолярных комплексах Пастонов, Стоноров и Пламптонов пишут о том, что испытывают друг к другу родственную любовь{89}. Напомним, что обнародование содержания писем в среде джентри было скорее правилом, чем исключением, поэтому сам факт упоминания эмоциональной привязанности свидетельствует — джентри считали наличие упомянутых родственных чувств не только приличным, но и необходимым.
Главой малой семьи был старший из мужчин, который мог отдавать приказания другим ее членам хотя бы потому, что ему принадлежала большая часть семейного имущества. Так, в одном из составленных в Лондоне писем Джон Пастон-старший, давая детальнейшие указания по поводу ведения хозяйства в его манорах, замечает, что, когда приедет домой, то «не примет никаких извинений», если что-либо будет сделано не так, как он говорит{90}.
После смерти отца его главенствующее положение переходило к старшему сыну. Наиболее наглядно этот переход можно проследить в отношениях Джона Пастона-младшего и других членов семьи Пастон. При жизни отца Джон занимал явно подчиненное положение, вплоть до того, что после ссоры отец запретил ему показываться в семейных владениях{91}. Но после его смерти, Джон Пастон-младший уже отдает распоряжения остальным членам семьи, за исключением матери{92}. Точно так же письма Уильяма Стонора к его отцу Томасу Стонору написаны в исключительно почтительном тоне. В частности, достаточно характерным является следующее начало письма: «Мой дорогой, достопочтенный, добрый отец, я вверяю себя Вашей родительской благосклонности и прошу дать мне Ваше ежедневное благословение»{93}.
Вопрос о главенстве в семье бывал не совсем решен, если жена переживала своего мужа, и наследство получали ее дети (чаще всего старший сын). Сыновняя почтительность обязывала нового главу семьи прислушиваться к мнению матери, которую он должен был уважать. Неслучайно, большинство писем детей к матери начинается с просьбы дать им благословение «ее и Божье», а письма матери к детям обычно начинаются словами: «Я горячо тебя приветствую и посылаю тебе благословение мое и Божье»{94}.
По всей видимости, в такой ситуации все зависело от характеров конкретных людей, их отношения друг к другу, наконец, от того, насколько большими были личные владения вдовы. Семья Пастонов предоставляет нам уникальный пример — после смерти мужа Маргарет Пастон стала главой клана, настоящим матриархом. Это вполне объяснимо, если учесть, что Маргарет была женщиной с исключительно сильным характером, а ее старший сын вырос робким и нерешительным. К тому же, Маргарет была весьма обеспеченной дамой. Она виртуозно манипулировала сыновьями и при малейшем неповиновении угрожала лишить их не только «своего материнского благословения», но и наследства{95}. Не удивительно, что номинально считавшийся главой семьи Джон Пастон-младший писал матери: «Ваше приказание заставит меня сделать то, что не в силах будут заставить меня сделать ни моя жена, ни друзья»{96}.
Семейный архив Пастонов — самый богатый из находящихся в нашем распоряжении — дает возможность проанализировать статус супруги. В вышеприведенной цитате Джон Пастон-младший упоминает о том, что к мнению жены он прислушивался значительно меньше, нежели к мнению матери. Однако, на момент написания этого письма Джон Пастон был женат лишь чуть больше года. В данном случае возможно проследить, как с течением времени менялась степень участия супруги в семейных делах
В первые пару лет после свадьбы жены писали мужьям о здоровье, погоде, общих знакомых и тому подобных незначащих вещах. Так поступала и Маргарет Пастон{97} и жены трех ее сыновей{98}. Со временем содержание писем заметно менялось. Особенно хорошо эта тенденция прослеживается в письмах супруги главы семейства, которой в отсутствие мужа приходилось выполнять его обязанности — в первую очередь управлять семейными владениями. В том случае, если женщина оставалась вдовой, она уже совершенно свободно могла распоряжаться собственным имуществом и командовать детьми, за исключением разве что старшего сына, но и он должен был относиться к ней с сыновней почтительностью. Тем не менее, положение женщины изначально мыслилось как несамостоятельное. Примером этому может служить хотя бы высказывание леди Морлей, написавшей Маргарет Пастон — «поскольку я всего лишь женщина, то должна поступать так, как мне велит мой совет»{99}.
Итак, какова же была внутрисемейная иерархия? В порядке убывания авторитета схема выглядит приблизительно следующим образом: глава семьи (старший из мужчин главной ветви), его мать, его жена, его братья (в порядке старшинства) с семьями, его незамужние сестры и, наконец, его дети в порядке старшинства.
Следует отметить следующий любопытный факт. То, что младшие члены семьи пользовались финансовой поддержкой старших, было само собой разумеющимся. В частности, дети Маргарет Пастон, за исключением старшего сына, не раз писали ей с просьбой прислать денег. Нередко они даже отчитывались, на что именно собираются их потратить. В качестве наиболее яркого примера можно привести письмо Вальтера Пастона к матери, в котором содержится исчерпывающий перечень необходимых ему вещей с указанием их предполагаемой стоимости, завершающийся просьбой к матери прислать ему эти деньги{100}. Если же главе семьи требовалось получить деньги, они давались исключительно в форме займа{101}.
Обязанности главы малой семьи состояли, прежде всего, в защите ее интересов. Если отношения с непосредственным сеньором были натянутыми, как у Пастонов, то главе семьи было жизненно необходимо самому устраивать семейные дела в столице. Например, Джон Пастон-старший очень часто наведывался в Лондон даже в то время, когда не был депутатом Палаты Общин. После его смерти в столицу отправляется его наследник, а когда и он скончался, его место занял младший брат{102}. Если же малая семья была прочно вписана в систему иерархических объединений внутри дворянского сословия, их интересы отстаивал глава «партии», соответственно необходимости присутствия при дворе главы семьи не возникало. Так, Пламптоны и Стоноры могли всегда рассчитывать на поддержку, соответственно, герцога Нортумберленда{103} и Джорджа Невиля, епископа Йоркского{104}. О «партиях» речь пойдет ниже, но уже сейчас необходимо заметить, что конфликт, разделивший Пастонов и их сеньора — герцога Норфолка — ставит эту семью в исключительное положение, Именно в этом отношении семья Пастонов была действительно нетипичной для среды джентри эпохи Войн Роз.