Войны Тэк (сборник)
Шрифт:
– Как дела у Кейт?
– Без улучшения.
К этому времени Джейк успел снять с себя мокрые куртку, рубашку и брюки. Все это хозяйство он разложил сушиться на полу, около вентиляционной решетки. Сам он сидел на корточках тут же и тоже сох.
– Зато у Дэна все в порядке. Не заразился, но из больницы все равно не выпускают.
Гомес понимающе кивнул.
– Бэском пересказал мне коротенько, что ты узнал про Честертона. Так что, этот начальничек и вправду организовал ему увольнительную из Холодильника?
– Да, Честертона передали
– А-а, этому самому порнопродюсеру. Я всегда подозревал, что Фрэнк связан с тэк-гопой.
– Нивенхауз был почти уверен, что здесь замешан картель Хокори. Честертона умыкнули еще до смерти Сонни.
– Создается впечатление, amigo, – сказал Гомес, – что картель Хокори процветает по-прежнему. Судя по тому, что я успел подслушать в «Казино», Тора Хокори пытается прибрать к своим ручкам всех конкурентов.
– Ты имеешь в виду покойную Тору Хокори?
– Уважаемая леди так и не покинула пределы мира сего, во всяком Случае, так считают семеро вполне трезвых и здравомыслящих тэк-лордов.
Гомес рассказал партнеру о своей прогулке в летучий игорный дом и обо всем, что удалось там узнать.
– Тогда нет ни малейших сомнений, что за чумой стоят тэк-лорды, – подытожил его слова Джейк.
– Si, и это, в основе своей, обыкновенный шантаж. Отстаньте от нас, или мы сотрем с лица Земли несколько городов, начиная с Фриско.
– А как насчет вакцины?
– Нас прервали до того, как удалось что-нибудь толком узнать. Однако, судя по всему, именно вакцину они и собираются продавать.
Джейк потыкал пальцем в лежащие на полу брюки.
– Считай, высохли.
Придя к такому глубокомысленному выводу, он начал их натягивать.
– А как ты поступил со своими спасительницами?
– Отослал всю троицу к одному своему дружку, который содержит спортивный комплекс в секторе Сан-Педро. Он не очень-то придирчив, когда дело касается родословной андроида.
– А Натали Дент?
– Не сумев придумать, куда бы отправить эту красотку, просто смылся от нее, как только мы оказались в Большом Лос-Анджелесе.
Теперь Джейк надел и рубашку.
– Необходимо поторопиться. Если мы не найдем Честертона достаточно быстро, Кейт вряд ли можно будет помочь.
– Найдем.
– А если она умрет... – Джейк не закончил фразу. – Черт, мне даже самому непонятно, как я к ней отношусь. Словно после этого долбаного Холодильника я вернулся совсем в другой мир. Все изменилось, ну совершенно все. Оказалось, что Кейт меня не любит, что она помогла засадить меня в тюрьму.
– А может, Джейк, мир не так уж сильно изменился, пока тебя не было? Может, ты просто начал видеть его малость отчетливее?
Теперь настала очередь куртки.
– Сид, но ведь я обязан был увидеть, что происходит, еще до того, как они начали шить мне дело.
– А ты не увидел, и хватит об этом, – остановил его Гомес. – Только не забывай, что я остался прежним. Неприступная твердыня посреди всеобщего смятения, маяк, все так же указывающий путь посреди бурь
– А ко всему – и высочайший образчик скромности. – Почти против воли Джейк улыбнулся. – О'кей, кончаю плакаться тебе в жилетку.
– А вот и блистательная цель нашей ночной прогулки! – объявил Гомес.
Похабный Голливуд занимал семь кварталов в самой южной части сектора Палм-Спрингс. Семь кварталов, полностью посвятивших себя производству и распространению порнографии и родственных ей жанров искусства. От блеска вывесок и афиш сперва хотелось зажмуриться. Джейк с Гомесом, уже пешком, прошли под огромной сверкающей аркой, извещавшей пришельца: «ПОХАБНЫЙ ГОЛЛИВУД. ПОРНОСТОЛИЦА МИРА!», и двинулись по начинавшейся здесь главной улице района.
Со всех сторон манили, подмигивали светящиеся вывески – «КРУТЫЕ ФИЛЬМЫ ЛИМИТЕД»; «БРАТЬЯ ПОЦ, КНИГИ»; «ПОРНОГРАВЮРЫ ДЛЯ КОЛЛЕКЦИОНЕРОВ»; "ПОРНОМАГАЗИН «ПЭНСИ» – ВСЕ ДЛЯ ГЕЕВ; «ПОРНОСУПЕРМАРКЕТ „СЕКСИ ЛЕКСИ“ – ПЯТЬ ЭТАЖЕЙ ПОХАБЕЛИ»; «ФОНОСЕКСОВЫЙ САЛОН – ПРИХОДИ К ВАМ И ПОГОВОРИ НЕ СТЕСНЯЯСЬ»; «ПОРНООБЕДЫ».
– Обед – это то, что нам надо.
Проскользнув между зеваками, Гомес нырнул в дверь.
Внутри заведение было стилизовано под вагон-ресторан середины двадцатого века. Длинное, узкое помещение со стойкой вдоль одной стены и кабинками вдоль противоположной. Почти во всех кабинах сидели посетители.
Гомес подошел к стойке.
– Когда-то я знал очаровательную юную леди, работавшую здесь, в Похабном Голливуде, – сказал он Джейку, примостившись на краешке табуретки и внимательно оглядывая зал. – Очень хорошенькая девчонка с каштановыми волосами по имени Тина. К сожалению, она снималась в фильмах Фрэнка Хольца. Если удастся найти ее, возможно, мы получим совет, как без лишнего шороха связаться с этим типом.
– Она бывает здесь?
– Раньше бывала.
Через две табуретки от них сидела толстая женщина в заношенном платье, с одутловатым лицом и лохмами ярко-морковного цвета. Уперев локти в стойку, она обеими ладонями сжимала кружку эрзац-кофе.
– Кого вы ищете?
Гомес продолжал осматривать помещение.
– Так, знакомую.
Толстая женщина встала и пригладила ладонью волосы.
– Господи Боже, да это же ты, верно ведь? – Протянув руку, она схватила его за рукав. – Гомес, ну как ты живешь?
– Madre... [27] Это ты, Тина?
Она улыбнулась.
– За последнюю пару лет я малость прибавила в весе.
– Да, – согласился он. – Есть чуток.
– А зачем ты меня ищешь?
27
Мать (ucn.).