Воздушная битва за город на Неве. Защитники Ленинграда против асов люфтваффе. 1941–1944 гг.
Шрифт:
Вражеские корабли были замечены и катером МО-262 под командой старшего лейтенанта М.А. Кудрявцева к северу от большой трассы. Охотник последовал параллельным курсом, и командир донес: «Обнаружил четыре десантные баржи и тринадцать торпедных катеров противника». В течение пяти минут МО-262 вел огонь по врагу, но потом вернулся в район дозора» [176] .
Но если начало озерного сражения в описаниях сторон выглядит похоже, то его окончание сильно разнится. По утверждению Черокова, тот выслал самолеты МБР-2 и торпедные катера.
176
Чероков В.С. Указ. соч. С. 120.
Между тем, по немецким данным, в 2:50 последняя вышла из боя, укрывшись дымовой завесой, после чего флотилия паромов, совершив резкий поворот на правый борт, приступила к поиску других советских кораблей. «Попытки установить местонахождение противника с помощью выстреливания осветительных снарядов привели к выводу, что вся группировка противника на западе скрылась за дымовой завесой, – говорит немецкий рапорт. – В 03.30 флотилия легла на курс 250° и в 04.00 повернула на базу.
Из того факта, что противник вышел из боя под защиту дымовой завесы, можно сделать вывод, что артиллерийский огонь флотилии был точным. Потерь с нашей стороны не имелось».
Между тем в октябре Гитлер все еще рассматривал возможность захвата Ленинграда. А когда Манштейн сообщил ему, что большая часть боеприпасов, предназначенных для обстрела узлов обороны, израсходована в ходе последнего сражения, тот предложил некий компромиссный вариант. То есть провести наступление, но с ограниченными целями. К примеру, продвинуться до Невы, выпрямив линию фронта. Либо неожиданным ударом занять советский плацдарм в районе Ораниенбаума. В связи с этим Вахтель получил приказ активизировать действия на Ладожском озере.
Тем более навигация неумолимо двигалась к своему завершению, а союзный флот так пока и не добился серьезных успехов. Наконец в начале октября люфтваффе решили провести на Ладоге крупную надводную операцию под кодовым наименованием «Бразилия» (Brasil). Она имела целью уничтожение советской трехорудийной 100-мм береговой батареи и маяка на острове Сухо, расположенном в 35 километрах северо-западнее Новой Ладоги. Этот крохотный кусочек земли размером 90 на 60 метров, причем искусственного происхождения, имел важное значение для работы большой трассы Новая Ладога – Осиновец. Его гарнизон состоял из 90 моряков под командованием старшего лейтенанта И.К. Гусева.
9 октября к Сухо вышла смешанная флотилия: 20 паромов «Зибель» – 12 артиллерийских, 6 транспортных, 1 штабной и 1 госпитальный, 3 торпедных катера MAS, 2 катера-тральщика KM и 3 десантных катера. Всего 28 кораблей! Однако плохая погода и ошибки в навигации привели к тому, что к рассвету «армада» была все еще далеко от острова. Фактор внезапности был утерян, и флот повернул обратно [177] . А уже на обратном пути немцы и итальянцы неожиданно повстречались с советскими катерами…
177
Keskinen K., Stenman K. Op. cit.
Накануне, вечером 8 октября, три группы «морских охотников», по два катера в каждой, были высланы командованием флотилии из бухты Морье в открытое озеро для поиска и уничтожения итальянских торпедных катеров.
Всю ночь группа в составе катеров МО-175 лейтенанта В. И. Пустынникова и МО-214 лейтенанта И. Т. Богданова патрулировала у южной части острова Коневец. Последний расположен у западного берега озера напротив залива Сортанлахти, где, как думало советское командование, базировались корабли противника.
С рассветом, так никого и не дождавшись, катера покинули район и малым ходом направились курсом на восток, в открытую часть озера, где им следовало пребывать в дозоре до наступления темноты. Головным шел МО-175. В 6:45 справа из тумана неожиданно появились силуэты двух катеров, идущих навстречу с большой скоростью. Решив, что перед ними те самые итальянцы, советские моряки самонадеянно решили дать им бой и ринулись навстречу врагу. Каково же было удивление катерников, когда туман рассеялся и они увидели перед собой целый флот!
Командир отряда А. С. Миклашевский дал команду открыть огонь по кораблям противника и приказал передать по радио в штаб флотилии открытым текстом: «Вступил в бой с превосходящими силами противника». После этого МО-214 начал ставить дымовую завесу, а МО-175 стрелять из двух своих сорокапяток.
«Первый снаряд крупного калибра с головного «Зибеля» попал в штурманскую рубку, – вспоминал потом Миклашевский. – Взрывная волна сбросила меня с мостика. С трудом превозмогая боль от кровоточащих ран, я поднялся обратно на мостик. Вижу, у сорванного нактоуза главного компаса лежит мертвый командир катера Вадим Пустынников. Он был любимцем всего дивизиона. В канун войны он окончил Тихоокеанское военно-морское училище…
С мостика я видел, как моряки, невзирая на рвущиеся вокруг снаряды, стреляют из пушек и пулеметов. Один из фашистских снарядов попал в кормовой отсек. Вспыхнуло пламя. Рулевое управление вышло из строя. Механик Александр Радостнев и рулевой Скальский пытаются что-то сделать, чтобы сохранить живучесть корабля, но все безуспешно. Катер резко сбавил ход и стал погружаться в воду».
Вскоре МО-175 ушел в пучину, а немцы подобрали девять моряков, в том числе самого Миклашевского. В штабе Ладожской флотилии экипаж «морского охотника» посчитали погибшим.
Новая операция началась 12 октября. Однако и на сей раз из-за плохой погоды, туманов и ошибок навигации набег на Сухо произвести не удалось.
Вскоре после 16:00 21 октября из портов Кякисалми и Тайвалахти, расположенных на западном берегу озера, вышли 19 паромов «Зибель», в том числе все 7 паромов с 88-мм орудиями, 4 парома с легкой артиллерией (номера «12», «14», «22» и «26»), 3 транспортных парома (Т2, Т4 и Т6) с 70 пехотинцами на борту, штабной паром, на котором находился сам оберст-лейтенант Вахтель, и госпитальный паром, а также семь моторных катеров, пять из которых предназначались для высадки десанта, и итальянский торпедный катер MAS-526. Это был уже девятый боевой поход паромов в Южную Ладогу.