Воздушная война над СССР. 1941

Корнюхин Геннадий Васильевич

Вместе с противником я снизился до высоты примерно в 2500 метров. И тут у меня кончились боеприпасы. Можно было преследовать врага и дальше. Но что толку? Он на одном моторе мог лететь еще довольно долго, и все равно ушел бы. Осталось одно — таранить. «Если погибну, так один, — подумал я, — а фашистов в бомбардировщике четверо».

Решив винтом отрубить противнику хвост, я стал вплотную подбираться к нему. Вот нас разделяют уже каких-нибудь 9—10 метров. Я вижу бронированное брюхо вражеского самолета. В это время враг пустил очередь из пулемета. Обожгло правую руку. Сразу дал газ и уже не винтом, а всей машиной протаранил противника. Раздался страшный треск. Мой «ястребок» перевернулся вверх колесами. Надо было поскорее выбрасываться с парашютом.

И только когда в стороне услышал гул от падения моего «ястребка», я раскрыл парашют. Взглянув вверх, я увидел, как все больше воспламеняется бомбардировщик, как он, наконец, взорвался и рухнул вниз… Потом я в автомобиле поехал посмотреть на сбитый бомбардировщик. Он еще горел. Кругом валялось много невоспламенившихся зажигательных бомб. В метрах ста от самолета нашли двух членов его экипажа. Двое других были найдены в лесу. Самолет рухнул с такой силой, что их выбросило далеко от него. Командир вражеской машины, по виду уже не молодой, имел Железный крест, полученный в 1939 году, и значок «За Нарвик»».

Это был первый в мире ночной таран. В дальнейшем Талалихин сбил еще четыре вражеских самолета и погиб 27 октября 1941 года в неравном воздушном бою в районе поселка Каменка.

В ночь на 10 августа такой же подвиг совершил на МиГ-3 ст. лейтенант В.А. Киселев из 34-го ИАП. Покинув поврежденную машину с парашютом, он приземлился рядом с оставшимся в живых членом экипажа противника и взял его в плен. 11 августа первый в истории авиации высотный таран выполнил командир звена 27-го ИАП лейтенант А.Н. Катрич. Примерно в 22:20 он настиг новый немецкий бомбардировщик Do 217, летевший на высоте около 8000 м, и открыл огонь. Но после нескольких очередей оружие отказало, а вражеский самолет с убитым стрелком и дымящимся мотором продолжал полет. И тогда летчик решился на крайнюю меру. «Захожу ему с левой стороны, — вспоминает А.Н. Катрич, — немного сверху. Солнце сзади — отлично виден диск вращающегося пропеллера. Прицеливаюсь на хвостовое оперение с таким расчетом, чтобы кончиком винта зацепить стабилизатор и киль. Расчет оправдался. Раздался мягкий стук, и я почувствовал «клевок» своего «МиГа» вниз. Я мгновенно убрал газ и тут же отвернул истребитель в сторону. Когда я вышел из разворота, самолет противника, перейдя в крутое планирование, быстро несся к земле…». После боя Катрич благополучно совершил посадку, а в кабине уничтоженного «Дорнье» погиб командир 165-й разведывательной группы люфтваффе.

Тактика действий бомбардировочных соединений люфтваффе при налетах на Москву была однообразной. Самолеты шли обычно потоками с одних и тех же направлений группами или поодиночке с интервалами 10–15 минут между группами и 1–2 минуты между одиночными самолетами. Высота полета была увеличена до 5000–6000 м. Головной самолет сбрасывал осветительные бомбы, а затем освещенный квадрат бомбили все остальные бомбардировщики. Но и в августе немцам не удалось добиться успехов в налетах — Москва была защищена с воздуха лучше любого европейского города. Кроме того, для введения противника в заблуждение в 200-километровой зоне от столицы СССР были построены многочисленные ложные цели: макеты складов, мостов, заводов, а также 45 ложных аэродромов, для которых изготовили 265 макетов самолетов, 90 автомашин, 30 складов ГСМ и боеприпасов. В августе из 1250 немецких бомбардировщиков, участвовавших в налетах, 66 самолетов сбили истребители ПВО, 76 — зенитчики и 3 машины столкнулись с аэростатами заграждения.

Наряду с Москвой немецкие ночные бомбардировщики бомбили и другие города, в частности крупные железнодорожные узлы Орел, Курск, Тула и др., и для их перехвата привлекались истребители также из обычных фронтовых полков. Так, в 42-м ИАП Брянского фронта для этого использовали два устаревших истребителя И-153 и И-16, поскольку довольно тяжелые МиГ-3 были сложными в управлении для молодых пилотов. Учились ночным боям уже в процессе боевых действий. Г.В. Зимин из 42-го ИАП так описывал свои ощущения от ночных вылетов:

«Боекомплект мне заряжали, как правило, патронами

с трассирующими пулями. Ночью это необходимо, чтобы видеть, куда полетела выпущенная очередь. Искать бомбардировщик в темном небе очень трудно. Зная примерно курс и высоту полета, надо было занять положение несколько ниже бомбардировщика и сзади. Только при таком условии можно заметить выхлопы из патрубков двигателей. Когда это удавалось, я сближался и открывал огонь длинными очередями из всех огневых точек. Пулевые трассы хорошо были видны гитлеровским летчикам, что, кажется, производило на них сильное моральное воздействие. Это меня устраивало. Сбить ночью с первой атаки бомбардировщик в таких условиях очень трудно, а повторная атака полностью исключалась. Поэтому важно было, чтобы противник почувствовал себя неспокойно и загнать его бомбардировщики с трех тысяч метров на высоты не ниже пяти тысяч метров. А с таких высот эффективность бомбометания резко падает».

В августе из-за недостатка бомбардировщиков немцы все чаще стали привлекать для штурмовки наземных войск истребители. Увеличилось число разведывательных полетов, и советскому командованию пришлось серьезное внимание уделить маскировке военных объектов и особенно аэродромов. В этом деле обычно выручала знаменитая русская смекалка. Например, в 129-м ИАП Брянского фронта, размещенном на аэродроме Новодугино, стоянки самолетов расположили прямо в лесу, а оттуда на летное поле прорубили среди деревьев рулежные дорожки.

В свою очередь, и советские ВВС время от времени совершали рейды против аэродромов люфтваффе, и особенно часто подвергался ударам с воздуха аэродром Шаталово под Смоленском, пользующийся плохой репутацией у немецких пилотов. Там они запросто могли погибнуть или получить ранение на земле. В одном из удачных налетов на аэродром Шаталово участвовали 9 Ил-2 из 215-го ШАП, которые 13 августа под прикрытием 7 ЛаГГ-3 из 129-го ИАП сожгли на земле около 20 вражеских самолетов. Еще два немецких самолета сбили на взлете истребители ЛаГГ-3.

Удачно разместилась на аэродромах в сосновом лесу возле Андреаполя смешанная авиадивизия под командованием полковника С.И. Руденко, прибывшая 22 июля на Западный фронт с Дальнего Востока. Она состояла из 427-го СБАП и 29-го ИАП, и первое время действовала практически безнаказанно, так как немцы не ожидали появления в этом районе советских самолетов. Девятки бомбардировщиков СБ не только бомбили вражеские войска северо-восточнее Великих Лук, но нередко занимались и штурмовкой, гоняясь даже за отдельными машинами. Лишь спустя десять дней немцы обнаружили эти аэродромы и нанесли точный удар пикировщиками Ju 87 как раз в тот момент, когда три эскадрильи 427-го СБАП готовились к боевому вылету. В результате полк понес значительные потери.

В августе 427-й СБАП продолжал активную боевую деятельность. Его экипажи иногда поднимались в воздух по 2–3 раза в день. 22 августа девятка СБ под командованием майора Лаврова удачно бомбила немецкий аэродром в Демидове, где находилось до сотни самолетов люфтваффе. В качестве истребителей сопровождения использовались 4 И-16 и 2 МиГ -3 из 29-го ИАП. Немецкие истребители подняться не успели, и поэтому потери составили всего два подбитых зенитным огнем СБ, совершивших на обратном пути вынужденные посадки. Однако в следующем налете на этот аэродром 427-й полк лишился четырех самолетов, сбитых Bf 109. Два экипажа пропали без вести, а два вернулись в свою часть через две недели. По данным разведки, на аэродроме в Демидово было уничтожено на земле 17 немецких самолетов.

Один из самых тяжелых боевых вылетов бомбардировщиков 427-го авиаполка состоялся 23 августа, когда немцы силами 40-го моторизованного корпуса перешли в наступление на Великие Луки. В этот дождливый день нижняя кромка облаков располагалась всего лишь в 200 м от земли, и поэтому восьмерка СБ полетела без прикрытия. Немецкие войска были обнаружены в лесу около Великих Лук — он весь был забит боевой техникой. Бомбардировщики немедленно перешли в атаку, сбрасывая с небольшой высоты обычные и кассетные бомбы.