Вожак младшей стаи
Шрифт:
Четверть часа полёта, и перед ними череда пологих возвышенностей, поросших лесом и кустарником. А вот и склон, обращённый на восход — нет на нём ни кустов, ни деревьев, только дикий клевер и хорошо заметные издали одуванчики.
Ребята — не самые великие искусники в лётном деле, поэтому приземлились у подножия на не слишком плотно укатанный просёлок.
— Узнаёшь?
— Да. Наша вторая лёжка. Вон в тех камнях меня приложили гранатой. Давай подождём — что-то не видно пока никакого тигры.
Свернули купола и
— Меня зовут Цуцик, — раздался голос прямо в головах у ребят. — Мешок был вынужден заняться исправлением последствий своего недальновидного поступка, и некому стало присмотреть за тем, что творится здесь. Поэтому меня срочно вернули на Прерию, прервав процесс обучения. Вас рекомендовали, как единственный безопасный контакт среди людей… на крайний случай.
— И этот случай наступил? — удивлённо воскликнула Мелкая. — Что стряслось?
— Впрочем, можете не объяснять, — поторопился сгладить порывистость подруги Нах-Нах. Постараемся быть полезны в меру своих сил. И не беспокойтесь! Если вам удобней общаться с нами, не показываясь на глаза, то ничего страшного.
— Я не то, чтобы прячусь от вас, но хотелось сохранить некоторую непринуждённость общения. Обычно мой облик вызывает заметную напряжённость и создаёт условия для возникновения неискренности. Хотя в ваших книгах и написано, что наш вид не нападет, если не спровоцировать, но природный страх приматов при виде кошачьих, как правило, одерживает верх.
— Пожалуй, — согласилась девушка. — Уж на что Мешок приучил всех к своему образу и присутствию, а даже мой Феденька чувствовал оторопь, находясь с ним в одной каюте. А я, наверное, остолбенела бы от страха, когда бы не держалась за его руку.
— Не свисти, — парень обнял подругу и притянул к себе. — Я стараюсь не трусить, чтобы не оказаться боягузом по сравнению с тобой. Но вообще-то, — обратил он мысль в сторону невидимого собеседника, — на всякий случай нам бы стоило привыкнуть к вашему присутствию, чтобы в другой раз при встрече не показаться невежливыми.
— Хм! Вежливость и отвага — гармоничное сочетание. А, выпади вам встретиться с неразумными животными, внешне неотличимыми от нас? Мы ведь очень похожи на эндемиков. Да ещё и повадки их копируем.
— В этом случае, полагаю, будет полезно спросить у того, с кем столкнусь, не жаждет ли он общения? Разумеется, ответное молчание придётся истолковать как отказ и не быть назойливым.
Негромкий мурлыкающий смех, раздавшийся в головах ребят, воспринялся приятно и вызвал ответные улыбки. Сразу поднялось и без того хорошее настроение.
— Собственно, мне не с кем обсудить одну тонкость, — продолжил Цуцик. — В вашем языке отмечено довольно много
— Ну… не знаю, — смутился Фёдор. — Я как-то не задумываясь применяю и то и другое и не чувствую отличия.
— А я чувствую, — добавила Нинка, — но не готова выразить внятно. То есть мы с тобой во время войны были товарищами, а потом стали и друзьями. Только непонятно, какой из этих видов приязни сильнее.
— Погоди! Помнишь? Что-то вроде: «Живота не пожалеть за други своя». То есть за друга — насмерть, — принялся рассуждать юноша. — А товарищество — оно и торговое бывает. То есть — за товар. Но тоже насмерть.
— Это ты пытаешься проникнуть в коренные истоки слова. А в жизни исходные значения уплывают от своего первоначального понимания… то есть уплывает понимание первоначального значения и становится не первоначальным, — Нинка запуталась в словах и хихикнула.
— Кажется, я уловил нюанс, — откликнулся Цуцик. Но тоже не могу ясно передать его. Наверное, дело в том, что с другом расставаться печальнее, чем с товарищем.
— Наверно, — кивнула Нинка. — Товарищи, они по оружию. Или по борьбе. А друг… знаешь, тут по сёлам кое-где жену называют дружиной. А жениться — одружиться.
— У нас на Эолке, что к западу от Большого Хребта, я таких слов не встречал, — как бы про себя произнёс саблезуб, но слова эти в головах ребят прозвучали отчётливо.
— Так ты не инопланетянин? — удивился Федька.
— Раса моя не отсюда, а на свет я появился здесь. Мама работала на Прерии. Она меня оставляла у фермеров пожить — знаешь, я их по-настоящему полюбил, этих бесхвостых приматов. Но по условиям маминой работы приходилось притворяться неразумными. Было весело. Я копировал поведение домашних кошек — меня даже метлой гоняли и трясли за загривок, пока я не вырос. Гы-гы-гы. Учился экстерном… то есть в домашних условиях. А после войны меня отозвали за вмешательство в дела наблюдаемой планеты и посадили за парту.
Но сейчас, когда весь прерианский отдел срочно отозвали к границам сектора и прислали меня сюда, чтобы я тут за всех отдувался, выяснилось, что мне больше нельзя появляться в родных местах.
— Э-э-э… погоди. Как это ты вмешивался в наши дела? — вскинулась Мелкая. — Воевал? За нас?
— Да придушил нескольких десантников, когда они охотились за моими соседями. Домашнему животному это простили бы, но я же «дикий зверь из дикого леса», убивший чуть не десяток представителей вашего вида. Нельзя мне теперь в родные края. Те, кто мне доверяет, поссорятся с теми, кто меня боится. А это неправильно, — протяжный вздох крупного зверя, прозвучавший в голове, это вам не шуточки. У Мелкой даже поджилочки затряслись. Да и Федька невольно содрогнулся.