Вожак
Шрифт:
— Чего мы ждем? — хмуро поинтересовался Тирриниэль.
Шир рассеянно отмахнулся.
— Я всегда так делаю, когда возвращаюсь: после Проклятого леса все запахи чувствуются острее.
— И что ты учуял?
— Ничего.
— Стоило ли тогда стараться? — тихонько фыркнул Ланниэль, которому тоже было не по себе из-за отсутствия Белки.
Охотник конечно же услышал, но ничего не ответил. Усмехнулся только по-волчьи и, совсем уж по-звериному встряхнувшись, широким шагом направился дальше, не собираясь ни пояснять что-либо, ни спорить.
Следом, настороженно посматривая по сторонам, двинулись эльфы. Тиль — впереди, надежно
Боялся он за невестку. Знал что-то неприятное про нее и опасался, что не сумеет это предотвратить. Более того, это «что-то» было настолько нехорошим, что он даже рискнул с ней поспорить. Но, видимо, успехов не добился и теперь ходил мрачнее тучи. Да еще и на Шира смотрел с таким выражением, будто тот собирался собственноручно ее убить. Жаль, их разговор было не расслышать.
Стрегону тоже не нравилось происходящее: Белка не производила впечатления человека, готового сунуть голову в петлю ради ерунды. Она всегда видела цель. Добивалась ее во что бы то ни стало, не щадя ни себя, ни других. Была готова многим пожертвовать ради достижения результата. Но никогда и ни при каких условиях она не вела себя как обреченная. Меж тем как все последнее время поступала так, будто ей остались считаные дни.
По спине Стрегона вдруг пробежали мурашки. А если это действительно так? Что, если в Золотом лесу ее ждет совсем не радужный прием? Ведь не зря же она так упорно избегала появляться здесь долгие годы? Но почему? Из-за владык? Чертогов? Того портала, наконец, к которому ей нельзя приближаться? Так, может, рядом с ним она окончательно ослабнет? Или, быть может, он способен ее поранить?
Стрегон беспокойно повел плечами. Да нет, иначе Тиль не позволил бы ей туда идти. Но тогда в чем дело? В перстне? В Таррэне? В Лабиринте?! Может, Проклятый лес держал ее слишком сильно? И кто такая Траш? А Карраш? Помнится, Белка вспоминала мимикра, который вместе с подругой оказался заперт в камне, а его разум оказался заключен в… Матерь божья!
Стрегон почувствовал, как что-то захолодело в груди. Неужели Белка носит в себе два совершенно чужих сознания? Тиль ведь говорил о каком-то обряде и наверняка знал, что без магии хозяина Белке стало сложно удерживать зверей в повиновении! А если это время уже подходит к концу? Что, если она уже качается на грани и держится от людей подальше лишь потому, что боится сорваться?
Он тихо застонал про себя: так вот чего она потребовала от оборотня! Вот почему Тирриниэль вернулся от нее сам не свой! Бел поняла, что уже не справляется с кошками, и наверняка хотела просить его об услуге! Но если волк без раздумий согласился с ее требованием, то владыка эльфов вряд ли пришел в восторг от мысли, что ему придется убить собственную невестку!
Полуэльф со злостью уставился на охотника: Шир шел быстро, ровно, уверенным шагом опытного следопыта. Его, казалось, не терзали сомнения. Он жил, подчиняясь законам стаи, и умрет, судя по всему, тоже по ним. Причем
Стрегон мысленно пообещал себе, что больше не останется в стороне. Как бы ни была против Белка. Что бы ни требовал от него кодекс. Пусть уж лучше ему от Гончей прилетит оплеуха, чем он останется молчаливым наблюдателем и будет смотреть, как ее рвут на части. Должен быть иной выход. Даже если Таррэн не вернется, все равно должно быть что-то, что может ей помочь. Какое-то новое чувство, привязанность, мечта и… Торриэль. Конечно же маленький Торриэль, которого она не может оставить одного! Или еще кто-нибудь. Кто-то, кто смог бы когда-нибудь заменить ушедшего в небытие хозяина.
Стрегон аж споткнулся от последней мысли и едва не толкнул идущего впереди Лакра. Поспешно выровнялся, ощущая несвойственное себе смятение, торопливо растер виски, отгоняя невесть откуда взявшееся видение ярко горящих голубых глаз и смутные отголоски мягкого голоса, буквально умоляющего его: «Живи!» Потом нахмурился, смутно припоминая какую-то мелодию — незнакомую, тягучую, увлекающую куда-то далеко-далеко… Тогда ему было больно, тогда его терзало предчувствие скорой гибели, но потом стало уютно и хорошо, просто потому, что кто-то позвал его обратно, милосердно подал руку и зачем-то забрал всю его боль на себя…
Стрегон тихо охнул, внезапно вспомнив многое из своего недавнего прошлого, и вдруг замер, так же внезапно поняв, на какой риск пошла Белка, чтобы вытянуть его с того света. После чего наконец сообразил, почему с того дня больше не может отделаться от мыслей о ней, и в каком-то странном озарении признал, что теперь никогда не сумеет этого забыть.
Нет, это не была любовь в том смысле, в каком ее понимают люди. Он прекрасно сознавал, что во всем виновата лишь магия, но знал и то, что вряд ли когда-нибудь сумеет избавиться от ее влияния. Да, он может уйти из Новых земель после выполнения заказа. Может остаться тем, кем был, и продолжить выполнять свою утомительную работу. Может сделать вид, что все в порядке. Промолчать о том, что наказ Белки забыть о ней уже нарушен. Пусть не до конца, пусть он не помнил всех подробностей, но самое главное он уже знал. А о деталях просто догадался.
Долг жизни священен… Не об этом ли пытался сказать ему недавно Шир? Долг жизни — самый важный для человека долг, перед которым блекнут прежние связи, узы, друзья, побратимы и даже собственная честь и который по-настоящему будет отдан лишь тогда, когда доведется ответить тем же. Но как быть, если Стрегон все равно узнал и вспомнил? Что делать, если он понимал, что Белка не хотела для него этой ноши? Своим поступком она отдавала тот самый долг именно ему, а потом благородно отпустила, позволив с чистой совестью вернуться в братство…
Как теперь смотреть ей в глаза? И не звучал ли в голосе Шира тогда, когда он спрашивал, не желает ли Стрегон присоединиться, именно этот вопрос? Дескать, что будешь делать дальше, наследник Гончих? Куда пойдешь? И что скажешь Белке, если она вдруг все-таки об этом спросит? Что ответишь, если где-то глубоко внутри уже понял, что в своем мире ты достиг всего, чего мог? Что как воин уперся в потолок, хотя смутно чувствуешь, что можно забраться еще выше? Туда, где живут эльфы, охотники и… перевертыши?