Вождь и призрак
Шрифт:
Растянувшись на постели, он укрылся армейским одеялом. Затем повернул голову и, прежде чем закрыть глаза, поглядел на Шмидта.
— Значит, завтра в одиннадцать! Спите крепко.
Глава 40
Добравшись до Констанца, генерал Вальтер Шелленберг пересек на машине швейцарскую границу. Он бы в жизни не догадался, что попал в другую страну, если бы не проехал через пограничный пункт. Констанц — это одна из географических диковинок Европы. Город в буквальном смысле слова расколот надвое. Северный район принадлежит
Поздним вечером, в кромешной тьме — ночь выдалась безлунная — «мерседес» доехал до маленького городка под названием Фрауэнфелд. Бригадир Массон ждал своего гостя в комнате на верхнем этаже гостиницы «Винный погребок».
Стол был уже накрыт к ужину. Массивные серебряные приборы. Изысканный хрусталь, искрившийся при свете свечей. Любимое вино Шелленберга в ведерке со льдом, поставленном на треножник… На стенах, обшитых деревом, плясали слабые отблески свечей.
— Дорогой бригадир Массон! Как я pад снова с вами встретиться! Если бы вы знали, как я отдыхаю душой, посещая Швейцарию. На несколько часов мне удается отрешиться от всех моих забот и треволнений.
Шелленберг был обворожителен и оживлен, его добросердечие подкупило бы кого угодно, но только не такого осторожного человека, как шеф швейцарской разведки.
Массон был настроен совсем иначе. Он учтиво приветствовал немца, однако держался сдержанно и отчужденно, почти холодно. Шелленберг отнюдь не был бесчувственным чурбаном и тут же ощутил, что обстановка по сравнению с его предыдущим визитом изменилась, однако не подал виду. Они сели ужинать.
— Я тут недавно видел картину Рубенса… совершенно случайно… потрясающее творение великого гения…
Шелленберг ел и пил с наслаждением, как истинный гурман. И беседовал на всякие умные темы. Картины старых мастеров. Произведения Гете. Новый французский роман. Музыка Бетховена. Массон молча слушал, вперив голубые глаза в выразительное, подвижное лицо немца.
Только когда обед был закончен и они уселись в кресла у камина, в котором горело, потрескивая, большое полено, что-то прояснилось. Слуги удалились, и Шелленберг понял, что, пока Массон их не позовет, они больше не появятся. Немец поднял пузатую рюмку, в которую был налит отличный, выдержанный коньяк «Наполеон», и посмотрел его на просвет. Затем проговорил, не отрывая взгляда от рюмки:
— Жизнь фюрера в опасности. Из-за вас! Вы укрываете советского шпиона, который передает в Москву наши государственные тайны. Как зовут советского шпиона, окопавшегося в ставке фюрера? Я приехал, чтобы узнать его имя.
Джок Карсон сидел за голым деревянным столом в кабинете, который предоставил ему в полицейских казармах сержант Аллигатор. В открытом окне виднелись огни Иерусалима, в этом городе не соблюдалось затемнение.
В густом ночном воздухе витал слабый запах пороха, неизменно ассоциировавшийся
— Карсон слушает. Это вы, Харрингтон? Мы разговариваем по прямому армейскому телефону. У вас есть новости?
— Похоже, нам кое-что удалось разузнать. — Голос Харрингтона был еле слышен, но Карсон все равно уловил в нем торжество.
— Ради Бога, не томите!
— Помните, вы мне дали список людей, остановившихся в гостинице «Шарон»? В общем, я сверил его с записями в регистрационном журнале «Шеферда». Кроме Стендиша, мне попалось еще Одно знакомое имя. Влацек. «В» значит Виктор.
— Сколько времени он пробыл в «Шеферде»?
— Две ночи. Накануне приезда Стендиша и когда тот уже был в отеле.
— Жалко, что мы не знаем, когда Стендишу стало известно о поездке. А кто такой Влацек? — спросил Карсон.
— Весьма респектабельный поляк, работает в отделе пропаганды. Он пришел из России вместе с генералом Андерсом.
— Из России?!
— Да, а что? — Харрингтон был явно озадачен. — Мы же сражаемся с нацистами, а не с русскими.
— Порой я в этом не уверен. Похоже, у нашего Влацека есть разрешение на передвижение по всему свету.
— Я это тоже проверил. Очень аккуратно. Влацек в нынешнем году еще не отгулял отпуска и, похоже, решил взять его совершенно внезапно…
— Ага! Это-то мне и нужно. Слишком уж много совпадений. Да, нам давно надо было повидаться с мистером Влагоемком. Эх, нам чертовски не хватает времени!
— Поэтому я и позвонил вам сразу же, едва узнал. А Стендисту известно о приезде Линдсея?
— Еще бы! — с сожалением произнес Карсон. — Он знает и то, что Линдсей прилетит на «дакоте». Я же не могу один все контролировать. Стендиш только не знает, во сколько должен прилететь Линдсей. У вас есть еще что-нибудь? А то у меня намечена встреча… с мистером Виктором Влагоемком!..
Лида Клаймбер улеглась в постель очень рано. Повернувшись на бок, она провела указательным пальцем по лицу Уэлби: сперва по густой брови, потом по скуле и, наконец, по мясистому носу.
— Ты такой таинственный, Питер. Для обыкновенного отпускника у тебя слишком много дел. Ты все время куда-то отлучаешься.
— Я всегда любил бродить один. Я любил это еще ребенком, когда жил в Индии.
Уэлби погладил Лиду по голой спине и привлек ее к себе. Она опять заговорила, а он повернул руку и взглянул на часы.
— Ты очень сложный человек, Питер. Я это чувствую. Ты столько таишь в себе!
— Мне нужно опять отлучиться на несколько минут. — Уэлби поцеловал Лиду и вылез из постели. — Я забыл позвонить одному старому другу, мы с ним должны завтра встретиться.
Он надел халат и шлепанцы.
— Я скоро вернусь. Смотри не убеги!
— Ты что, пойдешь в таком виде? Неодетый? Ты ведь можешь позвонить другу отсюда…
— Я оставил его телефон у себя в комнате. У меня отвратительная память на телефоны…