Вождь. «Мы пойдем другим путем!»
Шрифт:
— Нет, конечно, нет, — всплеснул руками Владимир. — Мне просто подумалось, что такой замечательной возможностью нужно обязательно воспользоваться….
— О чем вы?
— Что вы знаете о Шпицбергене?
— Шпицберген? — Удивленно переспросила Мария Федоровна. — Безжизненные скалы в море где-то на севере. Раньше там водилось много морского зверя, но уже век как все повыбили. А что?
— Да. Верно. Начну издалека. Сейчас Россия ограничена на Балтике Датскими проливами, которые очень легко блокируются, а на юге, еще более проблемными — Черноморскими. Поэтому все разговоры о крейсерских операциях Российского Императорского флота без возможности
— Несомненно. И что вы предлагаете? — Спросил Император, с весьма заинтересованным видом.
— Шпицберген сейчас никому не нужен от слова вообще. Как вы, Ваше Императорское Величество верно сказали, — кивнул он на Императрицу, — это безжизненная ледяная пустыня. Поэтому, если Россия пожелает, то довольно легко его получит. Вот я и предлагаю немного слукавить. Я прокачусь по столицам всех стран, которые претендовали когда-либо на этот архипелаг. Поплачусь, дескать, вы сказали, что дадите мне титул, только если я земли к России прирежу. Вот. Предложу им немного денег за отказ от этих земель в нашу пользу. Ведь никто не откажет?
— Скорее всего, — кивнула Мария Федоровна. — Но зачем все это?
— Я практически подошел к этому моменту, — лукаво улыбнулся Владимир. — Так вот. После получения пакета отказов вы, Ваше Императорское Величество, возьмете этот архипелаг под свою руку и передадите его мне в родовое владение вместе с титулом. Да с наставлением — отстроить там городок и порт с угольной станцией.
— Ах вот куда вы клоните, — усмехнулся Александр Александрович. — Хотите сделать там базу для наших крейсеров?
— Скорее использовать как повод для решения ряда более важных задач. С одной стороны, мне нужен будет повод, позволяющий не трогать Адмиралтейство. Дескать, Император приказал, значит нужно выполнять. И чем быстрее, тем лучше. Не до вас. Пока сидите и бойтесь. Фактически — ничего не происходит. Однако, я выступаю как пугало, наводящее на них ужас и заставляющее вести себя приличнее, да чаще головой пользоваться не только в качестве подставки для головного убора. А вы становитесь их верным защитником от злого и страшного меня. Что опять же будет их стимулировать работать лучше, а то ведь, никак впадут в немилость… а тут я откуда ни возьмись, с белыми медведями, водкой и балалайкой. С другой стороны, это замечательный повод обеспечить России ряд стратегических выгод под прикрытием кулуарной мишуры.
— Каких именно выгод? — Выгнула бровь Мария Федоровна.
— В первом приближение для обеспечения создания и функционирования этой угольной станции в столь глухом медвежьем углу потребует создать порт-дублер на материке да проложить к нему железную дорогу. Но, вы вполне можете пойти дальше и потребовать создание Беломорского канала по типу Кильского. Его как раз сейчас строят.
— Ого! А вы справитесь?
— Вполне. Ежели с вашим монаршим благоволением. Тем более что две трети канала фактически уже есть. Нева, обводной канал на Ладоге, река Свирь да Онега. Их остается только в порядок привести. Те же пороги на Неве срыть, к примеру. Работ, на самом деле не так много. И, если воспользоваться концепцией проведения броненосцев на камелях, да порожняком, то мы вполне можем получить возможность оперативно выводить Балтийскую эскадру в Белое море и далее на простор мирового океана. Хоть всю.
— Это все очень интересно, — кивнул сильно оживившийся Император. — Но вы говорили о первом приближении. А что во втором?
— Северный морской путь, который позволит
— Вы серьезно?
— В 1879 году Норденшельд прошел на обычном китобойном барке 'Вега' практически весь этот путь и вмерз в лед в ста шестидесяти милях от Берингова пролива. А ведь это был простой китобойный барк, не приспособленный для хождения в Арктике. И никакой инфраструктуры по побережью тоже не было. Если же сделать большой ледокол, да развернуть сеть угольных станций, то можно будет вполне этим путем с выгодой пользоваться. Ведь от Санкт-Петербурга до Владивостока через север в два раза меньше плыть, чем через Суэцкий канал. Плюс, наконец-то появится возможность задействовать сибирские реки в экономике России много плотнее, спуская по ним в летний период баржи с грузом и накапливая его на станциях в устьях….
Так он и стал графом Грумантом. Мог бы, конечно, и Шпицбергеном, но Император переименовал архипелаг по поморскому образцу….
А остальную кавалькаду титулов принесла ему супруга да ее бабушка, завещавшая, к удивлению, не только все, что 'нажито непосильным трудом', но и титулы, хотя покупала их, в свое время, для второго мужа и не собиралась никому дарить. Но, узнав о том, что Вова снял проклятье с их рода, решила оставить в наследство вообще все, что могла внучке и ее жениху… с условием, конечно, что они поженятся. Своего рода свадебный подарок.
Да и вообще, так оказалось, что этот брак окончательно и бесповоротно закрепил за Владимиром положение самого богатого человека в мире. Шутка ли? Удачно расторговавшись сувенирами из кладов, грамотно создав ажиотаж и не спеша, он смог легализовать один миллиард семьдесят два миллиона фунтов стерлингов, плюс, сохранить в тайне от всех еще и пятьсот тонн золотого лома в подвале. Жуть! Причем большую часть средств Владимир разместил в Московском купеческом банке, предварительно его приобретя. Ни у какого другого частного лица не было столько денег. Вообще нигде в том мире. Если же оценивать покупательную способность, то и, пожалуй, в этом.
А потом, после свадьбы и завещания, к этим поистине исполинским высоколиквидным активам добавилось двести пятьдесят тысяч десятин земли в семнадцати губерниях. Преимущественно сельскохозяйственных угодий. Ну и так, по мелочи — несколько особняков, имений да дворцов. В том числе и небольшое уютное гнездышко на берегу моря во французской провинции Бретань….
Жизнь била ключом! Да не гаечным и не по голове. Столько подарков судьбы… безумие… просто безумие. 'Главное, чтобы не началось головокружение от успехов' — изо дня в день повторял себе как мантру Владимир.
Глава 2
21 апреля 2015 года. Республика Венесуэла. Каракас
Владимир сидел в небольшом уютном ресторане и беседовал со своим визави:
— Мистер Лопес, — обратился к нему по-английски собеседник, — вы ведь даже испанского не знаете.
— У всех свои игры, мистер Мадуро. Иногда приходится, как говориться, стрелять от бедра, потому что времени очень мало.
— Все так, — охотно кивнул президент Венесуэлы. — Но мне бы хотелось знать в какие игры вы нас втягиваете.