Возлюбивший зло

Пирс Энтони

— Атропос! — перебил Пэрри. — Старшую из аспектов Судьбы? Она пресекает линии жизни. Ничего себе бабушка!

— Все так, повелитель. Тогда Атропос взяла малыша и его двоюродного брата Пасиана к двум опытным провидицам и задала каждой из них один и тот же вопрос: «На ком, когда вырастут, женятся эти мальчики и что ждет их детей?»

— В самом деле, любопытно, — кивнул Пэрри. — Почему мне не посоветовали сделать то же самое?

— Демон, которого Мефистофель приставил за ними следить, не догадался о важности предсказаний. Ведь большинство

провидцев — шарлатаны, которые действуют в угоду клиентам. Только теперь, когда я сама стала во всем этом копаться, я поняла, что пророчества посланы Гавриилом в качестве своего рода подсказки.

— Но так, чтобы они не привлекли внимания демона, — закончил за дьяволицу Пэрри с невольным восхищением. — Продолжай.

— Первая прорицательница сказала — я цитирую: «Каждый будет обладать самой красивой женщиной своего поколения, которые родят им самых талантливых в своей области деятельности дочерей… Каждая из дочерей пойдет против спутанной пряжи; одна, возможно, выйдет за Смерть, а другая возьмет в мужья Зло».

Пэрри разинул рот от изумления.

— Вторая прорицательница выдала буквально следующее: «Один будет защитником оленей, а его дитя спасет человечество; другой полюбит инкарнацию, а его ребенок станет одной из инкарнаций. Но нити очень запутанны». Больше она ничего не сказала.

Наконец к Пэрри вернулся дар речи.

— И сын Ниобы, колдун, действительно женился на дочери Пасиана Бленде, самой красивой женщине своего поколения. Теперь Пасиан, овдовев, женится ни на ком ином, как на Ниобе, самой красивой женщине своего времени.

— Как я сказала, мой господин, пророчества сбылись. Значит, нужно ожидать появления двух гениальных дочерей, одна из которых может стать женой Танатоса…

— А вторая — моей женой! — заключил Пэрри. — Но это исключено, я не собираюсь больше жениться!

— До тех пор, пока с тобой остаюсь я, — проворчала Лила. — Слово «может» еще не означает, что так оно и будет, хозяин.

— Куда уж там! Все и так дико переплелось!

— Девушки пойдут против спутанной пряжи, — подтвердила Лила. — Одна — чтобы спасти людей, а вторая — чтобы стать инкарнацией.

— Дочь человека, который любит инкарнацию, — задумчиво отозвался Пэрри.

— Должно быть, это Пасиан. Надо проследить за его дочерью.

— И за второй девочкой тоже, — напомнила ему дьяволица. — Ведь именно ей предстоит спасти людей — а это значит, что ты проиграешь.

— Я должен избавиться от обеих! — выпалил Пэрри. — Одна из них — дочь Ниобы, вторая — ее внучка.

— Однако, каждый раз когда ты пытался подступиться к кому-нибудь из ее окружения, у тебя ничего не получалось. По сути, именно твоя последняя неудача сделала Пасиана вдовцом, и благодаря ей Ниоба может теперь выйти за него замуж. Ты сыграл на руку Богу!

То, с каким злорадством, хотя и скрытым. Лила отнеслась к его ошибкам, не понравилось Пэрри.

— Что ж, теперь я буду более внимателен, — сердито буркнул он. — Спор еще не проигран.

Пэрри

не стал открыто высказывать свои опасения, хотя понимал: чем больше этому делу уделяется внимания, тем труднее будет убрать с дороги девушек. Вначале следовало обратиться к другим более хитрым и надежным уловкам.

Пэрри стремился предотвратить появление на свет хотя бы одной из девочек. Поэтому, когда Ниоба в очередной раз отправилась в Пустоту за хаосом, он перехватил ее. Только здесь ей приходилось терпеть его присутствие, поскольку Ниоба оказывалась совершенно одна, без своих сестер.

— А ты, оказывается, покидаешь нас, умница, — заметил Пэрри, как ни в чем не бывало.

— Пошел к черту! — огрызнулась она.

Пэрри попытался сделать вид, будто то, что она уходит, его очень радует, но теперь Ниобу было не так-то просто перехитрить.

— Мне суждено произвести на свет ребенка, от которого тебе действительно станет тошно.

Обмануть ее Пэрри не удалось — впрочем, как ни странно, ему вовсе не хотелось ее дурачить. Десятилетиями Ниоба боролась против него, и ровно столько же он ею любовался. Пэрри решил поговорить начистоту.

— Некоторые повороты судьбы способен постичь разве что Бог. Наши представления о будущем поверхностны и неполны, но мне известно, что ждет твою дочь. Лет через сорок разразится страшная буря. Какие будут последствия, я еще не знаю.

— Одна, возможно, выйдет за Смерть, а другая возьмет в мужья Зло, — произнесла Ниоба, вспоминая предсказание.

— Какая женщина, земная или бессмертная, захочет связаться со мной? — Даже теперь, если бы она оказалась к нему более благосклонна…

— Только та, что сама несет в себе зло, — сказала Ниоба.

— Воистину ты так же добродетельна, как и прекрасна! — страстно воскликнул Пэрри. — И все же пророчество…

— Чего ты добиваешься, Сатана?

Он выложил все, что у него было на сердце.

— Ниоба, в твоем клубке такая неразбериха, что ни ты, ни я не в силах это постичь. Затевается что-то странное… Давай оставим разногласия и будем противостоять друг другу, как обычно. Оставайся по-прежнему воплощением, о прекраснейшая! Не рожай этого ребенка.

— Ты сумасшедший!

— Нет, злобный, но не сумасшедший. Ты меня знаешь… — Пэрри попытался остановиться, однако захлестнувшие его чувства оказались сильнее. — Поэтому никогда не станешь для меня тем, чем стала для Хроноса.

Ниоба изумленно уставилась на него.

— А ты… жаждешь моего расположения?

— Именно жажду. — Прежде Пэрри даже не осознавал этого в достаточной мере. Но Лила, вероятно, догадывалась — чем же еще объяснялась сквозившая в ее отношении к нему враждебность? Лила терпела интрижки хозяина с душами грешниц, однако понимала, что его любовь к воплощению, особенно к этому, настоящее бедствие.

— Ты никогда его не добьешься! — бросила Ниоба.

— Знаю, — с тяжелым сердцем произнес он. — И все же я бы хотел, чтобы ты осталась воплощением.