Возлюбленная из Ричмонд-Хилл
Шрифт:
Принц в отчаянии поехал в Чертси. Чарлз Джеймс Фокс когда-то помог ему выпутаться из истории с Пердитой: Фокс
Чарлз встретил его с радостью, Лиззи Армстронг – тоже. Да, Лиззи – восхитительная женщина! Чем-то она даже напоминает Марию… хотя, разумеется, это лишь бледная тень Марии, однако как она спокойна, как выдержана! Да и Чарлз переменился, поселившись с Лиззи под одной крышей: переменился настолько, что в его повадках появилось некоторое подобие респектабельности. Вот наглядное доказательство того, как сильно может повлиять на мужчину достойная женщина. Принц полагал, что Чарлз не так уж часто изменяет Лиззи. Он, конечно, по-прежнему много пил и играл в азартные игры… но в целом это был уже другой человек. Чарлз помягчел; казалось, в его жизни появилось нечто очень дорогое.
Принц вздохнул. Если бы он соединился с Марией, с ним бы произошло то же самое. Он уже остепенился и теперь хочет обрести покой – это право каждого человека, надо только уметь наслаждаться этим покоем!
– Мы польщены, Ваше Высочество, – молвила Лиззи, приседая в изящном поклоне. И – ни единого намека на то, что они когда-то были близки! Да, Лиззи – просто прелесть!
Принц обнял ее, в глазах его стояли слезы.
– Я счастлив, что у вас все хорошо, моя дорогая. А как поживает Чарлз?
Чарлз узнал о приезде принца и вышел с ним поздороваться.
– Мой милый, милый друг!
– Ага, слезы… – отметил про себя Чарлз. – Значит, он хочет попросить меня об услуге… Но как я могу заставить женщину изменить своим принципам и прыгнуть к нему в постель?
– Ваше Высочество, вы оказываете нам честь.
– А я завидую вам, счастливцы! Я бы отдал все на свете за мирное счастье, которым вы наслаждаетесь в этом маленьком домике.
– В маленьком домике! – хмыкнула про себя Лиззи. Нет, это был вполне просторный, удобный дом, и она им очень гордилась. Хотя, конечно, по сравнению с Карлтон-хаусом…
– Как удивительно, что Ваше Высочество соизволили посетить сию скромную обитель, – сказала она вслух.
– Милая Лиз, я готов прийти куда угодно, лишь бы увидеться с вами, мои дорогие друзья.
– Тогда Ваше Высочество наверняка не откажется зайти в нашу скромную гостиную, – вмешался Фокс, – и, может быть, даже соизволит отведать скромный прохладительный напиток, который ему подадут наши смиренные слуги.
Принц рассмеялся сквозь слезы. А потом жалобно произнес:
– Это я являю собой образец смирения, Чарлз. Ведь я пришел попросить вас о помощи.
Принц уселся в гостиной, которая сразу стала как-то меньше, едва туда зашла столь сиятельная особа. Крупный, дородный, он тяжело плюхнулся в приглянувшееся ему кресло и вытянул ноги: пряжки на туфлях принца почти затмевали своим блеском изумительно прекрасную бриллиантовую звезду, сиявшую на левой стороне элегантного зеленого камзола.
Когда принесли вино, принц беспомощно поглядел сперва на Чарлза, потом
– Что мне делать? – воскликнул он. – Она не отказывает мне от дома. Она добра, весела и любезна, но дальше поцелуев в щечку дело никак не идет!
– Миссис Робинсон тоже держалась довольно долго, – заметила Лиззи. – Я помню, как она расхаживала взад и вперед по комнате, приговаривая: «Женой его я стать не могу. Но и любовницей никогда не стану!» Это какая-то цитата… должно быть, из пьесы. Миссис Робинсон вообще была напичкана цитатами. Но в то же время она с самого начала решила уступить вам. И лишь распаляла вашу страсть.
– У миссис Робинсон и миссис Фитцерберт нет ничего общего!
– Кроме того, что они обе женщины. И еще у миссис Робинсон был один муж, а у миссис Фитцерберт – два.
– Муж Пердиты был жив. Он маячил где-то там, на заднем плане. А Мария дважды овдовела.
Лиззи прекрасно понимала, когда следует помалкивать. Чарлз спросил:
– Ваше Высочество, а вы предлагали ей… гм… какие-нибудь блага?..
Принц горько усмехнулся.
– Вы не знаете Марии. Деньги ей не нужны. Она дала мне понять, что ей вполне достаточно того, что она имеет. Более того, Мария умеет жить по средствам, у нее это получается гораздо лучше, чем у нас с вами!
– Если б она не была таким совершенством, – пробормотал Чарлз, – мы не оказались бы сейчас в столь затруднительном положении. У добродетели тоже есть свои недостатки. Немного согрешить иногда бывает очень полезно.
Теперь уже Лиззи предостерегающе поглядела на Чарлза.
– Мы должны помочь Его Высочеству, – сказала она. – Он знает, мы все для него сделаем… все, что угодно!
– Милая, милая Лиззи! Да-да, я прекрасно это знаю! – в глазах принца блеснули слезы; он закрыл лицо руками. – Но что… что… что вы можете сделать?
– Ваше Высочество, а все ли средства вы испробовали? Может быть, что-то все-таки способно смягчить сердце этой леди?
Взгляд принца загорелся надеждой.
– Она очень расположена ко мне. Я уверен, она отказывает мне не потому, что я ей не симпатичен! Нет, просто она истовая католичка, и в этом вся загвоздка. Как же вам повезло, что в ваших жилах не течет королевская кровь! Вы можете жениться и выходить замуж за кого вздумаете. Вам никто не указ! Вы не обязаны плясать под дудку старого деспота. Государство не решает за вас, с кем вам следует связать свою судьбу, кто будет вынашивать ваших детей. О, вы такие счастливчики! А меня скоро попытаются женить на какой-нибудь мерзкой немке! Да-да, я знаю! И будут рассчитывать, что я стану лебезить перед ней, притворяться влюбленным… А мне никто не нужен, кроме Марии… Ах, Мария… Мария!
Чарлз сказал:
– Должен же быть какой-то выход! Мы найдем его, Ваше Высочество.
Лицо принца тут же озарилось лучезарной улыбкой.
– Ну, конечно, найдете, Чарлз! Я уверен в этом, мой дорогой друг! Не знаю, что бы я без вас делал… И без вас тоже, Лиззи! Да благословит Господь вас обоих!
Принц уехал из Чертси, приободрившись, а Чарлз наоборот приуныл.
– Уж на что у гвельфов глаза были на мокром месте, – пробурчал он, – так им до нашего принца далеко! У него слезы просто текут, не переставая. Не нравится мне это, Лиз. Он впадает в отчаяние. Бог весть, что он в таком состоянии может натворить. Он способен на любое безумство. Ну, почему, почему он не влюбился в какую-нибудь хорошенькую, здравомыслящую развратницу. Почему он выбрал эту почтенную, глубоко религиозную, исключительно добродетельную матрону?!