Возлюбленная Немезида
Шрифт:
Она взглянула на Джекоба. Тот дремал — глаза закрыты, складки вокруг губ разгладились. Почему же жизнь без него представляется полной безысходности и муки?
ГЛАВА 4
— Может, все-таки поедем поужинаем? — спросил Джекоб, когда автомобиль затормозил у высокого модернового здания, в котором размещались редакции нескольких журналов, в том числе и "Современной женщины".
Идея ужина в компании Джекоба не прельщала Флоренс, главным образом потому,
— Спасибо, не могу. Я же объясняла, — отказалась она с улыбкой, которая, скорей всего, получилась чрезмерно лучезарной и неестественной. — Поработаю еще немного, по свежим следам занесу свои заметки и наблюдения в компьютер. — Она похлопала по сумке, подразумевая лежавший там блокнот. — Да я и не голодна вовсе. Только зря потратил бы на меня деньги. — Она молола чепуху, напрочь позабыв, какой прежде придумала предлог. Ей хотелось одного: чтобы он оставил ее в покое.
— Все худеешь? — усмехнулся Джекоб, раздевая ее бесцеремонным взглядом. — Ты же знаешь, мне всегда нравились твои пышные формы. — Он улыбнулся многозначительной чарующей улыбкой заправского соблазнителя. Явно отрабатывает на ней роль Неистового Джека для съемок следующей недели. — У тебя роскошная фигура, Фло. До сих пор помню ощущения…
Флоренс внутренне сосредоточилась, пытаясь не допустить прилива крови к лицу, но все напрасно. Методика самоконтроля не действовала.
— Мы, кажется, договорились, что я больше не "Фло"? — сказала она, стремясь отвлечь его от разговора о прошлом, воспоминания о котором будоражили ее физиологические инстинкты.
— Извини! — Без доли раскаяния. — Забыл.
Забыл, как же!
— Я позвоню завтра, — она взялась за ручку дверцы, — и мы закончим интервью. В какое время тебе удобно?
— Сейчас, — ответил Джекоб прищурившись. В приглушенном свете машины его глаза приобрели темно-синий оттенок. — За ужином. Я серьезно.
Что "серьезно"? — думала Флоренс, негодуя на себя за желание ответить согласием. Мысль полакомиться вкусным ужином в роскошном ресторане в компании красивого привлекательного мужчины казалась уж очень заманчивой. В юности они оба существовали на гроши и из еды в доме были только "студенческие" продукты питания — тушеные бобы, сыр с тостами и дешевые макароны, скудно приправленные соусом. Причем все эти "деликатесы" поедались из разнородных тарелок с отколотыми краями. Черт, приятно было бы насладиться роскошью за счет Джекоба.
Держи себя в руках, Фло! — приказала себе она, открывая дверцу машины. Еще секунда здесь, и тогда она уж точно примет его предложение.
В лицо пахнул свежий ветер, и Флоренс почти поверила, что выпуталась из переделки целой и невредимой. Но потом зачем-то оглянулась. И водоворот чувств закрутил ее с новой силой. В синих глазах Джекоба опять блестел бесовской насмешливый огонек. Ему и не нужно было ничего говорить. По самодовольному выражению его
— Извини, Джекоб. Но я на самом деле не могу. — Флоренс постаралась придать голосу мягкость и приветливость, зная, что ей все равно не обмануть Джекоба. Тот многозначительно улыбнулся, подтверждая ее подозрения, и она, вопреки здравому смыслу, приняла вызов. — По крайней мере, не сегодня. Может быть, завтра вечером? Заодно и с интервью бы закончили, если тебе это удобно?
Ты и впрямь решилась, Фло? — казалось, спрашивали его глаза, в то время как губы раздвигались в широкой улыбке. Флоренс хотелось звонкой оплеухой стереть эту улыбку с его лица, но Джекоб предупредил ее порыв.
— Замечательно! Меня вполне устраивает… В котором часу?
Мог бы и не столь явно выражать свой триумф, думала Флоренс, пока они договаривались о времени. Джекоб, добившись своего, даже внешне преобразился.
— Ладно, до завтра, — небрежно бросила она, когда Джекоб стал убирать в карман визитную карточку, на обратной стороне которой она написала свой домашний адрес.
— Буду ждать, — сказал он, беря ее за руку, прежде чем она успела выскочить из машины.
Своими длинными, удивительно ласковыми пальцами он раскрыл ее ладонь и приковался к ней взглядом, словно рассматривая линии судьбы. Господи, молилась она, только бы пот не проступил. Джекоб взглянул на нее из-под невероятно густых ресниц и крепче стиснул ее руку, будто собираясь поднести к губам и поцеловать. У Флоренс екнуло сердце. Джекоб выпустил ее руку — так же неожиданно и быстро, как пленил.
— Я тоже, — пролепетала она, отступая от машины, словно слепая.
С самодовольной ухмылкой на лице на прощание махнув ей рукой, Джекоб уехал. Флоренс вздохнула — с облегчением? Досадовать на то, что она отказалась от ужина с ним, это сущий идиотизм, предательство по отношению к себе самой. Сейчас она сядет и вспомнит все его гнусные преступления, совершенные против женского рода и лично против нее. До завтра она обязана возвести вокруг себя стену равнодушия.
Поднимаясь в отделанном зеркалами лифте в редакцию журнала "Современная женщина", Флоренс испустила протяжный вздох, копившийся в ней на протяжении последних нескольких часов. Во всем теле вялость, оцепенение, голова ватная, кровь бурлит. Она должна, пока свежи в памяти впечатления, набросать черновик статьи. В данный момент задача невыполнимая. Флоренс провела рукой по волосам и нехотя глянула на себя в зеркало.
— Боже! На кого я похожа?
Галстук сбился, пиджак мятый, голова всклокочена, как у уличного мальчишки, будто она целый день таскала себя за волосы. И это еще не самое страшное. Лицо пылает, глаза блестят, как у сумасшедшей, движения лихорадочные. Словно героиня какого-то триллера, чудесно избегнувшая гибели, презрительно думала Флоренс.