Возлюбленная Немезида

Пол Меган

— Я… — Он прикусил губу, а потом вдруг слова полились из него безудержным потоком, словно он боялся остановиться. — На заднем сиденье был я, Флоренс. И все же это была моя вина, потому что мне следовало проявить настойчивость и заставить Дэвида хотя бы немного сбавить скорость, но он обычно чертовски здорово водил мотоцикл. Гораздо лучше, чем я. И я как-то не сообразил, что перед этим он выпил лишнего.

— Но почему ты сказал,

что это ты разбил мотоцикл?

— Я не хотел, чтобы о Дэвиде думали плохо. Меня и так все считали негодяем, поэтому мне нечего было терять. А Дэвид был хороший парень и заслуживал того, чтобы остаться таковым в памяти людей. Особенно в памяти родителей. Они умерли бы с горя, узнав, что их сын, которого они обожали, устроил аварию хотя это было не совсем так. Но они считали бы виновником его.

— О, Джекоб, — тихо промолвила Флоренс, поднося к губам его ладонь. — Ты сам-то понимаешь, какой ты благородный? — Ей хотелось плакать при мысли о том, что он столько лет жертвовал своим добрым именем, лишая себя всеобщего уважения.

— Стараюсь не думать об этом. Страшновато, — с улыбкой отвечал Джекоб. — Я привык, что меня все считают злодеем, в лучшем случае отрицательным героем. — Он издал нервный смешок. — Как бы то ни было, это все, Фло, любовь моя. Больше у меня нет тайн от тебя. Разве что остались какие-то несущественные, но в них я тоже признаюсь постепенно, по мере их выявления. — Джекоб замолчал. Он не спрашивал ее ни о чем, ни единым жестом не понуждал ее к ответной откровенности, но Флоренс знала, что теперь ее очередь разыграть последнюю карту.

— Я не делала аборт, Джекоб, — выпалила она, на мгновение запнулась и тут же затараторила, почти захлебываясь словами, как чуть раньше Джекоб. — У меня был выкидыш. Такое иногда случается. А я была настроена родить. Я хотела того ребенка! Ведь это был твой ребенок.

— Фло, родная моя, — простонал Джекоб, вновь привлекая ее на свою грудь. — Если бы только я был рядом, может, ты и не потеряла бы его! — Он резко замолчал, будто задумался о чем-то. — Фло, ты здорова? Это… э… не причинило тебе вреда, нет?

Флоренс отстранилась от него и коснулась ладонью теплой щетинистой щеки.

— Нет, Джекоб, со мной все в порядке. Это произошло на относительно раннем этапе. Осложнений не было.

— Слава Богу. Иначе я никогда не простил бы себе. — Он чуть повернул свое лицо, целуя ее ладонь.

— Итак, чем мы теперь займемся, раз мы больше не

враги? — поинтересовалась Флоренс, чувствуя, что уже начинает соображать с трудом, поскольку Джекоб, судя по всему, не собирался довольствоваться просто невинным целованием ее ладони: его проказливый язык принялся с похотливой медлительностью бороздить нежную кожу, вызывая сладостную дрожь во всем теле.

— О, не беспокойся. — Он наконец оставил в покое ее ладонь, но только для того, чтобы удобнее было исследовать плавные изгибы ее тела под фуфайкой. — Мы можем найти массу новых поводов для споров и ссор. Думаю, это будет не трудно, учитывая, что мы оба упрямы и своенравны, как черти. Или посвятим себя другим занятиям. — Его ласковые пальцы недвусмысленно давали понять, о каких "других занятиях" он ведет речь. — Одно могу обещать тебе, Фло. Скучно не будет.

— Что не будет скучно? — спросила Флоренс, хватаясь за нижний край фуфайки и стягивая ее через голову, чтобы предоставить Джекобу полную свободу действий.

В глазах Джекоба промелькнуло сомнение, почти страх: его привычная самоуверенность, столь раздражающая и в то же время подкупающая, наделяющая его неотразимым обаянием, дала трещинку.

— Нам с тобой жить в браке. — Его пальцы, ласкавшие ее тело, на мгновение застыли. — Ты ведь выйдешь за меня замуж? Когда я буду свободен, конечно. Если не хочешь, мы можем просто жить вместе… в общем, на твое усмотрение, как скажешь.

— Что? Никаких ультиматумов? Никаких требований? Никаких грязных инсинуаций о том, что я покажу себя трусихой, если не соглашусь? — Флоренс тихо рассмеялась, чувствуя себя сильной, могущественной, потому что была любима.

Взгляд Джекоба вспыхнул, на губах заиграла улыбка — ласковая и коварная.

— А ты боишься? — вкрадчиво спросил он, придвигаясь к ней и одновременно избавляясь от своего свитера.

— И не мечтай! — Флоренс тряхнула головой и горделиво выпрямила спину, бросая ему вызов всем своим телом.

— Это ты зря, дерзкая кокетка. Ты должна бояться! — Он нашел губами ее губы и стал целовать, страстно и нежно, ладонями чуть сжимая ее руки.

Флоренс внезапно оттолкнула его и опрокинула на спину, придавив за плечи к матрасу. Целуя Джекоба, она чувствовала, как его губы под натиском ее губ раздвигаются в улыбке.

— И ты тоже, моя Немезида… Уж я тебе устрою сладкую жизнь!