Возлюбленная воина
Шрифт:
Тор, конечно, испытал облегчение, увидев ее живой и здоровой. Но он наверняка в ярости из-за ее отъезда. Кристина искренне надеялась, что сумеет объяснить, почему так поступила. Тогда она была убеждена, что им будет лучше врозь. Конечно, это трусость — сбежать без объяснений. Неинтересно, почему он задерживается?
Когда же дверь наконец открылась, причина задержки стала очевидной, Кристина судорожно вздохнула. Как и она, Тор искупался. Его влажные светло-каштановые волосы с золотистыми прядями блестели, и в воздухе чувствовался
У нее сжалось сердце. Ну почему он так потрясающе, так возмутительно, так недопустимо красив?
Их взгляды встретились. Кристина уже открыла рот, чтобы извиниться, но в ту же секунду обнаружила себя в медвежьих объятиях.
— Боже, Кристина, ты меня до смерти напугала. — Он поцеловал ее в макушку и прижал к себе еще крепче. — Я думал, что потерял тебя.
Он говорил не так, как всегда. Голос звучал мягче и звенел от сдерживаемых чувств. Ох, она снова принимает желаемое за действительное. Но на этот раз она не позволит романтическим фантазиям увести ее в иллюзорный мир. Все это вовсе не означает, что муж ее любит.
Кристина сделала над собой усилие и отстранилась.
— Я думаю, ты хочешь знать, что случилось с твоими людьми, — сказала она и почувствовала, что глаза наполнились слезами. — Это было так ужасно. Они погибли… Все…
— Они умерли, делая то, что умели. Кристина, Пойми, шотландские горцы живут для того, чтобы умереть в бою. Для них это высшая честь.
Вероятно, Кристине никогда не суждено было понять воинов. Это какая-то другая порода.
— Расскажи мне, как это случилось, — мягко попросил Тор.
Она объяснила, как их преследовали два корабля, которые напали без всякого повода. Он выслушал рассказ молча, не перебивая, и только улыбнулся, когда она сказала, что воины окружили ее и защищали своими телами.
— Может быть, если бы не я…
— Нет, — перебил жену Тор. — Они бы все равно погибли, была ты с ними или нет. Никто не мог предвидеть такого развития событий. Мои люди совершали такие путешествия несколько раз в месяц, и никто на них не нападал. В море вообще нападения случаются редко. Могу предположить, что Макдугалл узнал мой флаг и решил продолжить свои попытки уничтожить меня.
— За всеми нападениями стоит Макдугалл?
Тор кивнул.
Это значит…
— Вы поймали брата Джона, прежде чем он успел передать сообщение?
— Да. Оказалось, что брат Джон — племянник Хромого Джона Макдугалла, а с его предшественником, парнем, который раньше служил у меня, произошел вовсе не несчастный случай.
Ужасно! Кристина прикусила губу. Ей было очень грустно, и она с трудом сдерживала слезы.
Почувствовав это. Тор заправил выбившуюся прядь ей за ухо и нежно провел пальцем по исцарапанной щеке…
— Он не мучился. И мне показалось, что он искренне сожалел о твоем участии в его плане. Он хорошо к тебе относился.
Ласка мужа смутила Кристину, так же как и его добрые слова. Она отстранилась и сделала
— Я не должна была покидать тебя таким образом.
— Да, не должна была.
— Это было трусостью — уехать, не простившись. Но… мне не хватило мужества.
— Почему ты оставила меня, Тина?
Что-то в его голосе заставило ее сердце замереть. Нет, она больше не позволит себе воображать чувства, которых не существует. Не поднимая глаза на мужа, она ровно ответила:
— Потому что я не могла бы прожить всю жизнь рядом с человеком, который никогда меня не полюбит. Который не позволит мне стать частью его жизни, который не доверяет мне и не ценит меня.
— Я понял, — так же ровно ответил Тор. — Если так, у тебя были все основания уехать.
Да? Ее взгляд метнулся к мужу, но по его лицу, как обычно, ничего нельзя было прочитать. Конечно, у нее были основания. Он, судя по всему, тоже пришел к выводу о напрасности их брака. Господи, как больно. Интересно, почему правда всегда причиняет боль? Неужели он не мог притвориться, сделать вид, что она ему не совсем безразлична? Кристина снова отвела глаза, не желая, чтобы он заметил в них слезы, и даже сумела выговорить еще несколько слов, хотя это стоило ей огромных усилий.
— Если ты на обратном пути завезешь меня на Айону, больше я тебя никогда не побеспокою.
— Боюсь, я не смогу это сделать.
Боль выжигала грудь раскаленным железом.
— Конечно, я понимаю. Возможно, ты сможешь выделить лодку, чтобы отвезти меня на Айону.
— Нет.
Прозвучавшая в голосе мужа категоричность заставила Кристину удивленно поднять глаза:
— Ты не поедешь на Айону, — сказал он.
Кристина ничего не понимала.
— Ты же поклялся, что позволишь мне поехать на Айону к сестре!
Тор пожал плечами.
— Я передумал.
— Ты не можешь! Ты же дал клятву!
Тор лишь ухмыльнулся, глядя на ее разъяренное личико. Его улыбка настолько не увязывалась с обстоятельствами, что Кристина растерялась. Как он может быть таким жестоким? Но потом она вгляделась в глаза мужа, и то, что в них увидела, заставило сердце остановиться.
Воспользовавшись ее смятением, Тор крепко обнял жену, прижал к себе и принялся целовать — мягко, нежно, настойчиво.
— Я сделаю все, чтобы ты осталась, — прошептал он.
Он больше не улыбался наоборот, на его лице явно проступила неуверенность.
Но Тор никогда не проявлял неуверенности.
— Я не понимаю.
На этот раз отстранился он. Он запустил пятерню в свои еще влажные волосы и основательно их взъерошил, хотя не стал от этого менее красивым.
— Я не умею говорить об этом.
Кристина молча ждала продолжения, не зная, что именно он имеет в виду. В устах Тормода Маклауда это могло быть чем угодно.
Он вздохнул и после небольшой паузы быстро заговорил, словно спешил поскорее высказать все наболевшее.