Возмездие чернокнижника
Шрифт:
— С кем же? — коротко спросил Элиддин.
— С нежитью, конечно. Недавно наши войска разбили целую армию мертвяков — но твари рассеялись по всему Гирдашану, и теперь действуют небольшими группами. Соответственно, бойцы постоянно прочёсывают лес — мелкие стычки происходят ежесуточно.
— Хм, — задумчиво произнёс Элиддин. — Мне кажется, что нужно вначале расправиться с некромантом, ибо мертвяки не могли появиться сами по себе.
— А то мы не знаем! — буркнул Громак. — Если бы всё было так просто, мы бы уж давно… Кстати, не хотите ли сами попробовать?
— Если мы справимся с нежитью — вы поможете республике?
— Разумеется, — усмехнулся архидруид. — Более того, я передам все гирдашанские войска под ваше командование. Только у вас ничего не выйдет, господа послы.
— Рассказывайте, —
— Ну что ж… Началось это довольно давно. Жил в нашем городе могучий стихийный друид по имени Дарагор. С младых лет был он нелюдимым — и помимо знаний природной магии жаждал способности общаться с духами. Проще говоря, он интересовался некромантией. Получив статус магистра, Дарагор где-то (вероятно, в архивах Храма) раздобыл древний фолиант эпохи Тарадаша, посвящённый вызову духов и прочей нежити. Чтобы никто не мешал ему заниматься некромантией, друид ушёл в отшельничество. Посреди озера Горак, что рядом с селом Руик, есть скала. А в ней — пещера, грот. Вот в эту пещеру и ушёл Дарагор со своей книгой. Часть архидруидов жалела, что такой талантливый магистр покинул орден — но большинству было всё равно. И вот примерно месяц-полтора назад с кладбищ вдруг разом повставали все скелеты. Начались ночные атаки на селян, погибло много народу. Мда. Мы тут же подняли всё войско и всех друидов, дали бой нежити — и победили. Теперь скелетов поубавилось, верно. Но с армией мертвяков справиться полегче, чем с разрозненными отрядами. К тому же нежить, похоже, плодится — её становится всё больше, вот что странно. Вроде новых трупов нет, мы теперь сжигаем покойников — а вот поди ж ты… Совет архидруидов определил, что тёмные энергии, поднимающие (а может, даже и порождающие) нежить, имеют свой центр посреди озера Горак, где поселился новоявленный некромант. Хотя это и так было очевидно.
— Так почему же вы его до сих пор не победили? — удивился Ларратос.
— Никто не смог, — вздохнул архидруид. — Не забывайте, господа дипломаты, что Дарагор — не только некромант, но и стихийный друид. Он создал могучего водного элементаля, чьим телом является вода всего озера Горак. Если кто-нибудь приближается к твердыне некроманта (например, влезает в воду), поднимаются огромные волны, и…
— Неужели нет более могучих друидов, способных перехватить контроль над элементалем? — поинтересовался Элиддин.
— Друиды-то есть, но чтобы перехватить контроль над элементалем, нужно время, да. Проще говоря, требуется стоять рядом с тем озером… Хм, не меньше получаса. Ну, а элементаль, конечно, не собирается дожидаться, пока его уничтожат или подчинят. Уже немало друидов утонуло, а ведь не напролом пёрли, готовились. Пробовали даже собственных элементалей выставить — да только что они могут воде-то сделать? В общем, пока элементаль буйствует — к озеру не подойти. А пока не подойдёшь к озеру — не успокоишь элементаля. Вот такой замкнутый круг получается. Поэтому я и прошу вас — я много наслышан о способностях паладинов, и надеюсь, что вы не подведёте.
— Где находится село Руик? — спросил Элиддин.
— В четырёх верстах на север от города. А озеро — в ста метрах к востоку от него. Можете убить этого проклятого друида — но я буду особо признателен, если вам удастся спасти его от пагубного влияния чёрной магии.
— Отправляемся прямо сейчас? — спросил у своей группы Беллердаш.
— Да, — ответил Элиддин, — но ты можешь остаться тут. Это дело паладинов — как видишь, друиды здесь бессильны. Я не хочу подвергать твою жизнь опасности. Благодарю вас за приём, — эти слова уже были обращены к Громаку, — ждите нас с победой.
Зарина подплывала к дэртонскому фьорду. Примерно сутки назад девушка угнала из стейнгардского порта небольшую галеру — судно оказалось крайне медленным, но Зарина наложила на него ускоряющее заклинание. Корабль резво помчался по реке Магнифе, затем по озеру Тунар, по Проливу Инея, а потом и по Дэртонскому заливу. Благодаря уникальному волшебству галера двигалась заметно быстрее, чем самые скоростные из гиперборейских судов.
Итак, вот он, проход (или правильнее будет сказать "проплыв"?) к Дэртону. Зарине вовсе не улыбалось плыть через узкий фьорд, битком
Зато теперь Зарина уже не сомневалась, что гиперборейские дипломаты потерпели неудачу — скорее всего, им даже не дали доплыть до столицы, утопив где-нибудь по дороге. Если же послам всё-таки удалось проскочить фьорд (Зарина чувствовала, что ярость стихии направлена лишь на тех, кто плывёт с враждебными намерениями), то их наверняка перебила портовая стража. Да и вообще непонятно, каким образом дипломаты могут убедить здешних орков — ведь послы разбираются только в политике, а она интересует гирдашанцев меньше всего. И одними намёками на возможное ухудшение политического положения Гирдашана здесь ничего не добьёшься. Нет, — размышляла Зарина. — Тут надо действовать более убедительно — рассказав, какие ужасы ждут гирдашанских орков после победы монархистов — и Масхона. Не одно десятилетие Зарина жила в Масхоне, и много слышала об ужасных методах допросов и пыток, применяемых масхонцами. Конечно, масхонцы убили бы всех орков — но не дали бы им умереть быстро, ибо шеддиты черпают силу в чужих мучениях.
Галера тем временем медленно скользила между скалистыми берегами, с каждой минутой приближаясь к столице. На всякий случай Зарина замаскировалась — благодаря маскировочному заклинанию судно приняло облик здоровенной коряги. Девушка по праву гордилась этим заклятием — далеко не каждый маг сможет создать столь большую и столь правдоподобную иллюзию. Так что…
Внезапно Зарина почувствовала смертельную опасность. Ближайшая скала вдруг содрогнулась, и её кусок, нависавший над галерой, отвалился.
— Проклятье, — выдохнула девушка, выпрыгивая за борт. Громадный каменный обломок величиной с саму галеру с оглушительным шумом и треском обрушился на несчастное судно — только щепки полетели в разные стороны. Зарину сперва накрыло волной, потом потащило на дно — из-за падения камня возник кратковременный бурный водоворот. А в следующее мгновение в воду с шипением обрушился целый поток некрупных булыжников — похоже, произошёл обвал. Море забурлило, со дна поднялись тучи песка и гальки. Девушку вертело и переворачивало так, как будто она попала сразу в два водоворота одновременно, причём закрученных в разные стороны. Пару мгновений спустя к вращательному движению добавилось бурное ледяное течение, которое несло множество обломков ракушек и острого гравия. А с учётом того, что вода в море солёная, Зарине пришлось несладко. Поверхность воды стремительно удалялась, и девушка вдруг поняла, что орковские элементали распознали-таки её маскировочные чары. Разпознали и расценили как враждебные…
Паладины бодро шагали по лесу. Архидруид говорил, что до Руика всего четыре версты — но, как оказалось, это лишь в том случае, если двигаться по прямой. А тропа, по которой двигались Элиддин с Ларратосом, напротив, постоянно петляла.
— Так что, — объяснял Элиддин, — нам придётся прошагать семь, а то и все восемь вёрст.
Здешние леса, как ни странно, оказались вполне проходимыми — заросли колючек и вьющихся растений располагались только вдоль побережья. Под кронами высоких деревьев было сумрачно и прохладно. Подлесок состоял преимущественно из высоких кустарников с плотными кожистыми листьями (при их разламывании выступал прозрачный сок, обладающий терпким запахом). Кусты располагались не сплошняком и на тропе их, разумеется, не было. В лесу слышалось шуршание веток деревьев, качающихся под свежим морским ветром, свист каких-то незнакомых паладинам птиц и мягкий шелест земли под ногами. Земля здесь была влажной, комковатой и чуть пружинистой: её покрывал тёмный слой перепревших прошлогодних листьев. Тропа, напротив, оказалась утоптанной и каменистой. Пахло сыростью, палой листвой и грибами. Кстати, грибов здесь было немало — правда, лишь в глубине леса. Зато самых разных. Ларратос никогда не видел такого грибного разнообразия — очевидно, здесь росли не только поганки (увы, таламид плохо разбирался в грибах).