Возмездие
Шрифт:
В глухом забое вскрывают один из ящиков, в нем — динамитные шашки, упакованные в оранжевую бумагу.
— Десятикилограммовые, — говорит Еловой. — В каждом ящике — восемьдесят килограммов взрывчатки.
— Ну, теперь они убедятся, что мы им не жук на палочке, — улыбается Шумский.
В той самой пещере, где проходило совещание подпольного комитета Сопротивления, Кунц передает Шуйскому
— На этих пленках — фотокопии чертежей всех важнейших узлов, схемы систем наведения ракет. Вот описания технологических процессов.
Он снимает резинку, туго стягивающую рулончик бумаги, который едва не разлетается — так легки листочки, густо исписанные почти микроскопическим почерком.
— Папиросная, — говорит Кунц. — Потрошили сигареты… Другой бумаги не было. Тут все на разных языках: русском, польском, немецком, норвежском, сербском, французском и даже венгерском… Бесценные сокровища.
— Спасибо, товарищи. — Шумский ласково поглаживает ящик.
— Ты только выберись с ними отсюда, — говорит Еловой, положив руку на рычаг взрывной машинки, от которой тянулись электрические провода.
— Постараюсь, — улыбается Шумский.
Под прикрытием групп самообороны заключенные уходили от обреченных на гибель штолен наверх, в более безопасные горизонты. Шли молча, поддерживая ослабевших и раненых. Люди с красными повязками указывали дорогу.
В пещеру вошел Ян Чишпива.
— Наверху воздушная тревога…
— У вас есть часы? — спросил Шумский,
— Ровно два, — сказал Чишпива.
И в это время потолок и стены дрогнули, посыпался щебень, до пещеры докатился отдаленный гул.
— На всякий случай попрощаемся, — сказал Еловой. — Может, не скоро увидимся…
Шумский и Еловой пожали друг другу руки и обнялись. Потом Шумский обнял Кунца и направился к выходу из пещеры. Обернулся. Кунц на прощание поднял сжатый кулак.
Шумский с несгораемым ящиком и Чишпива вышли.
— Давай, товарищ! Время… — сказал Еловому Кунц.
Тот вдавил и повернул рычаг взрывной машинки…
В ту же секунду к отдаленному гулу прибавился новый, более мощный…
В штольнях рвались заряды, рушились своды, обломки породы засыпали станки, поточные
Откуда-то хлынули мощные потоки воды и смели все, что уцелело после взрыва: платформы, электровозы, конвейерные линии…
В пещере все завалило обломками породы. Кунц слабо стонал. Еловой — тоже раненный — вытаскивал его из-под обломков.
Мимо, по штреку, бежали люди. Вода хлюпала у них под ногами. Доносились выстрелы…
Чишпива и Шумский с трудом шли по штреку навстречу потоку, то по колено, то по пояс в воде. Шумский, ослабев, прислонился к стене.
Чишпива подошел, чтобы помочь, и вдруг увидел рыжего шарфюрера, который спокойно смотрел на него и Шумского. В руке у шарфюрера был пистолет.
— Что это у вас? — пальцем показал шарфюрер на железный ящичек. — Ну-ка, дайте сюда!
— Бегите, Ян! — Шумский бросил ящичек чеху и кинулся на рыжего шарфюрера. Раздался выстрел.
Бютцов свернул за поворот штрека и едва не столкнулся с рыжим шарфюрером, который тащил связанного Шумского.
— Господин подполковник, — сказал шарфюрер. — Я узнал этого типа. Это не Мильх, это Кюнль. Он приезжал в «Величку». Его обязательно надо доставить в гестапо.
Как нам отсюда выбраться? — спросил Бютцов.
— Через шахту «Зет». Наши ее еще контролируют.
Бютцов огляделся: вокруг никого не было. Подполковник выхватил из расстегнутой кобуры пистолет и выстрелил шарфюреру в голову. Эсэсовец упал. Бютцов склонился к Шумскому, приподнял его.
— Я вытащу вас отсюда…
— Нет. — Шумский покачал головой. — Документы остались… у Яна… Развяжите мне руки и уходите из штольни, а то ненароком свои же прибить могут. Передайте Млынскому: новых объектов «Доры» больше не существует.
В бункере за столом совещаний сидели Гитлер, Геббельс, Борман, генерал-полковник фон Хорн, начальник технической службы министерства вооружений Зауэр, генеральный директор заводов по производству ракет генерал Дорнбергер и группенфюрер Вольф.
— Через несколько недель профессор Хагель закончит работы по монтажу уранового котла, — докладывал Зауэр. — Вскоре у вас в руках будет оружие невиданной разрушительной силы…