Возмездие
Шрифт:
Я ожидала, что пальцы мужчины будут ледяными. Но как ни странно, нет. Они немного теплые, и его прикосновение почти — почти — превращается в мимолетную ласку.
Что ты такое, незнакомец?
— Я не позволю тебе умереть, — тихо говорит он, не обращая внимания на единственную слезу, которая скатывается по моей щеке. Я яростно моргнула, ненавидя себя за то, что он видит меня такой.
Он действительно бессердечный ублюдок. Какого хрена он хочет от меня?
Он манипулирует мной. Я чувствую
— П-почему ты думаешь, что я буду с тобой сотрудничать? У меня для этого нет никаких причин.
Темные брови чуть поднимаются. А бледный лоб слегка нахмурен, смягчая его суровые черты.
— Сплетни разносятся так же быстро, как двигаются люди и лошади, Амали. Место, куда мы едем, находится на другой стороне Коморского леса, через хребет Таламасса. Но я могу легко сделать объезд через лес. Воспользуешься ли ты возможностью предупредить своих людей?
Мое сердце замирает.
— Конечно да.
— Тогда делай, как я говорю, и твои пожелания могут быть учтены. — С устрашающей грацией он поднимается на ноги. — Но если ты сделаешь что-нибудь глупое или безрассудное, я очень быстро забуду свои благородные побуждения. Понимаешь это, Амали?
Я киваю, придерживая простыни вокруг груди.
— Хорошо. — Он коротко кивает и засовывает руку в глубокий карман камзола.
Я подавляю вздох. Как аккуратно он меня обложил. Зная, что я не боюсь смерти, он нашел, что может использовать против меня.
Мой похититель не идиот. Он очень, очень проницательный, и это очень пугает меня. Кажется, он уверен, что будет война. Откуда он так много знает о политике Мидрии?
Он достает завернутый в ткань сверток и достает оттуда нарезанное мясо размером с кулак и половину буханки черствого хлеба. Небольшой, но очень острый кинжал появляется в другой руке. Демон нарезает несколько кусков мяса и хлеба, превращая их в бутерброд на скорую руку. И продолжает разговор:
— Ради твоего же блага, я рад, что у тебя, кажется, есть достаточно здравого смысла в этом вопросе. Связывать тебя и успокаивать доставило бы слишком много хлопот. Я предпочитаю другой метод ведения дел.
— У тебя предусмотрены угрозы на любой случай?
— Мир — это опасное место, — он пожимает плечами, предлагая мне хлеб и мясо. — Ешь.
Это был скорее приказ, чем предложение. От дразнящего аромата соленого мяса живот громко заурчал.
У меня нет выбора, кроме как принять еду.
Я голодна.
Кошки вернулись, потираясь о ноги ассасина. Без сомнения, они тоже унюхали еду. Он отрезает несколько кусочков жирной кожи и бросает им.
Один кусок для каждой кошки. Как альтруистично.
Когда я поднимаю бутерброд, чтобы откусить, верхняя часть простыни соскальзывает, частично обнажая
Выражение его лица не меняется, за исключением губ, которые слегка изгибаются.
Мой полураздетый вид кажется ему забавным?
Ублюдок.
— Мне нужно что-нибудь надеть, — сказала я ледяным тоном.
— Я найду для тебя одежду, — спокойно говорит он, оглядываясь через плечо и поворачиваясь, чтобы уйти. — Тем временем я бы посоветовал тебе подружиться с кошками. Они спасли твою жизнь прошлой ночью.
— Спасли мою?.. — я смущенно смотрю на животных. Они совершенно не замечают меня, потому что изящно поглощают кусочки мяса.
Он послал кошек, чтобы согреть меня?
Этот человек — сумасшедший.
— Даже не думай выходить на улицу, Амали. Я вернусь. — Он ушел, исчезнув, как призрак среди пыли и беспорядка.
Я смотрю на пустое место. Властный ублюдок с императорскими замашками?
Я не знаю, куда он идет или что собирается делать дальше. И понятия не имею, как мы покинем этот город живым.
Когда убила Хоргуса, то была ослеплена местью. Ничто другое не имело значения.
Я была одинока и обречена на сексуальное рабство во дворце, и меня охватило какое-то безумие.
Я действительно хотела умереть.
Эгоизм.
Глупость.
Я так мало знаю об этом мире.
Я отомстила Хоргусу, но какой ценой?
Холодный речной поток и не менее холодный незнакомец понадобились, чтобы вывести меня из безумия.
Прошлой ночью мне дали второй шанс.
Я не хочу больше умирать.
И странный, бледный демон, который украл меня из рук смерти, забрался прямо под мою кожу. Он понял единственную вещь, которая все еще что-то значит для меня в этой жизни — это мой народ.
Как он это сделал?
Меня так легко прочитать?
Одна из кошек — красивый белый кот с разноцветными, желтым и голубым, глазами — прыгает мне на колени и начинает облизывать лапы. Я беру свой бутерброд. Жирное, соленое мясо и сухой хлеб — самое вкусное, что когда-либо пробовала.
Первый прием пищи в моей новой жизни простой и очень вкусный.
Я закрываю глаза и молча молюсь Селисе, богине живой земли и хранительнице Комори. Поклоняться ей запрещено в империи Мидриан, но мы все равно делаем это.
Я молюсь о силе сбежать из Даймары и вернуться к своим людям. Я даю клятву, что в будущем стану более дальновидной. И никогда больше не поставлю собственные эгоистичные желания превыше судьбы моего народа.
И я молюсь, чтобы этот безымянный ассасин оказался доброжелательным монстром.
Потому что сейчас он — это все, что у меня есть.