Возьми карандаши
Шрифт:
Кто скажет наперёд,
Когда же небо
Перестанет плакать?
Выход Поэта
Стою, курю. Идёт.
В почти собольей шапке
И завитком нечёсаных волос
Подвыбившимся из укладки:
Вчера он миру слово произнёс.
Сегодня свой халат, слегка парчовый,
Забросил глубоко на антресоль;
Заместо взял, по-модному — не новый,
И (где-то в чём-то женский) парасоль.
Заправил
И вышел в свет. И светом освещен!..
Цитируется гордым попугаем,
До той поры, пока не сдохнет он.
Пора далёка.
Попугай-молодчик
Вкушает корм почти за четверых;
Гордится протеже поэт-заводчик:
Вот так бы все… читали его Стих!.
***
Тоска, хандра, в каком-то смысле — штиль.
И тяготенье к необъятной плоти
Земного шара.
Бесконечность миль
Безмолвия –
ответом на вопросы.
Какого?…
В смысле — почему?
Зачем?
С учебника не буду повторять.
Винительный сожрёт меня совсем.
Земля не дрогнет.
Штиль.
…Да вашу ж мать!
Дружба
Как влюблённость, исподволь, неслышно
Юность в сердце проникает вдруг.
Словно ростом делаешься выше,
Словно солнце в небе и вокруг.
Так порой написанные строки
В том письме, что долго-долго шло,
Каплями сияют в водостоке
Претворясь в хрустальное тепло.
Бывает так
Бывает так: ты страстно смотришь вдаль
Стремясь поймать одну и ту же мысль,
Но снова в сердце просится печаль,
Как ночь, крадя алеющие выси.
И ты молчишь, смиряясь с пустотой.
И с тщетным поиском возможного ответа.
И не зовёшь. И взгляд теряет свой
Прекрасный блеск сгорающей кометы.
Мне не хватает смелости чуть-чуть
Мне не хватает смелости чуть-чуть
Какой-то грамм на три десятка строчек.
И пара сантиметров чёрных точек
Пронзают дырами печатно-млечный путь.
И мысль робкая в решётку эту бьётся,
Что встала между мною и письмом:
«Ты напиши! А завтрашним числом
Найдётся смелость для тебя, найдётся».
Найдутся простота и вдохновенье
Для слов ещё болезненно тугих,
И этот стих (который только «стих»)
Зардеет знаменем Стихотворенья.
Кого ты осязаешь с полузвука
Кого
За кем готов бежать до хрипоты
До сердца рвущегося бешеного стука
Из маяты, из тесноты, из пустоты?
Кого ты не предашь, доподлинно не зная
Что там за нишею опущенных бровей,
Чей взгляд, не обещая — не бросает,
Не притворяется, и потому сильней?
Сильней мечты, сильнее, даже, правды,
Что сердце заставляет понимать:
Да — встретятся какие-то преграды.
Да — очень много можно потерять…
…Кого?
Сон
Я видела сегодня
Прекрасный сон
О том,
Как медленно заходит
Луна.
И небосклон
Сияет перламутром –
Предвестником зари…
Волшебный сон под утро.
Да.
Что и говорить.
Письмо
Покой, мой друг! Покой и тишина.
Я в первый раз в урочище лесном.
И чувствую, что в воздухе она,
Каким-то летним поселилась днём.
Потом подумала, осталась насовсем
(Хотя, быть может, лишь до темноты
Такая вязкая, как будто ложкой ем);
И тишь вокруг на полторы версты.
Лишь где-то наверху, в ветвях сосны
Пищала пташка малая неловко,
Раздался "чик" и смолкнул до весны.
(Для песен в тишине нужна сноровка!)
Я был тут час. Клянусь! В ушах звенело:
Ни скрипа дерева, ни шорохов в тени
И не одной неосторожной трели.
Тот скромный "чик" и я были одни!
А я, признаюсь, утомившись шумом
Был тишиною этою богат,
Забыв про все свои мирские думы.
Чему, признаюсь, несказанно рад.
Очарование
Смотрю в окно — и очарован:
И днём, и ночью мне знакомый,
Тот мост, что к дому припаркован,
И по нему летят такси,
Идёт ремонт путей трамвайных,
А ниже поезд по Центральной
Московской Кольцевой, как лайнер
Меж фонарей змеёй скользит.
Дорожка под окном из камня,
Шоссе мигает огоньками,
И хочется достать руками,
Луну, что над землёй висит.
Ведьма
"Чирик-чик-чик", сказала мышка.
"Мур-мяу", мяукнул петушок.
Никто не понял, как так вышло.
"Гав-гав", пролаял лягушок.
А где-то в чаще, у болота
Смеялась ведьма, морща нос.