Возможны варианты... Книга 1
Шрифт:
Германия получает относительно дешевое сырье для своей энергетики и химической промышленности. Смысл в том, что немцы получают хоть какое–то сырье. А остатная Европа получает добрый шиш и вынуждена будет, если, конечно, все срастется, закупать у нас электроток — и не дешевое сырье, а бензин и дизельное топливо. И мы будем развивать свою химию.
На газ потребуются отдельные договора, мы планируем их заключать исключительно в двустороннем порядке. Что, в свою очередь, удорожает продукт.
Европа, прежде всего Великобритания и Франция, попадает в тиски: норвежцы свой газ продают только
Нам объясняют: обязанность, долг и предназначение России — служить европейским ценностям, внутри которых с комфортом устроились наши партнеры.
А Россия собирается получить рабочие места, налоги, высокие таможенные доходы и, что наиглавнейшее, новейшие технологии. Россия рывком выходит в лидеры энергопроизводящих стран и становится обладателем энергопередающих технологий.
Но на этом все хорошее и заканчивается. Немцам не шибко–то выгодно покупать наш сжиженный газ. Их заводские мощности остаются без загрузки, работяги без работы. Скандал с профсоюзами, следовательно, слушания в бундестаге с непредсказуемым концом гарантированы. Мы играем на том, что лучше синица в руке… И указываем четко и однозначно, в чьих она руках. Германия получает преференции: поставка в Россию станков и оборудования — мы это все увязываем в контракте, — то есть получает возможность развивать станкостроительную промышленность. Появляется возможность усиления экспортной составляющей в сложных технологичных областях и потеснить Японию, которая все не разродится на мирный договор с Россией. Эта сделка должна озаботить наших восточных соседей!
Получая электричество и газ, пусть и сжиженный, немцы становятся безусловным лидером среди экономически высокоразвитых стран и весьма серьезно улучшают свои позиции на мировом рынке высоких технологий в станкостроении.
Кроме того, транспортируя электроэнергию, Германия не только получает деньги за транзит, но садится на рубильник, получая таким образом политические рычаги влияния на своих соседей и конкурентов. В первую очередь попадают под тяжелую пяту тевтонов Великобритания и Франция.
Может ли Франция, проигравшая все войны девятнадцатого и двадцатых веков немецкой военной машине и имеющая с Германией больше тысячи километров общей границы, позволить такой контракт?
Великобритания. Вся политика острова от века строилась на создании баланса сил в Европе, нарушителем могла выступить только сама Англия, присоединившись к тому или иному союзу, делая соотношение политических, экономических и военных сил несоизмеримым и победу в политическом, экономическом и военном противостоянии предрешенной.
Что же получается? Экономический союз России и Германии, коли он случится, полностью отменяет весь исторический и политический опыт, накопленный правительствами Европы. Мало того, любые комбинации становятся бессмысленны. Чем тогда занять политиков?
(Кивок в сторону Примакова.)
Оставшимся за рамками договора определена роль аутсайдеров. На десятилетия определяется зависимость от Германии. С этим можно как–то смириться, но Россия?!
Почти двадцать лет прошло
Это российское хамло опять берет за горло Европу — конец демократии! Дикари, наследили лаптями до Атлантики…
Прошу простить, разошелся.
Кто же добровольно пойдет на это и кто без драки смирится? Ответ носит чисто академический характер.
Но я отметил только узкий сектор проблем, стоящих перед переговорщиками. На горизонте обвинение Германии в предательстве интересов демократий, разных свобод, союз с дикарями, и все такое…
Но и это не все. НАТО! Проект затрагивает интересы не только всех стран Европы, не только ставится под вопрос стабильность в Азии, но и прямо за горло берет Штаты. Американцам не остается места в Европе. Неизбежно возникает проблема доллара. За ней межрасовые конфликты и т. д. О кризисе тридцатых будут вспоминать с улыбкой: так, недоразумение.
Основные аспекты проблемы я перечислил. Дипломатические аргументы практически исчерпаны. Возможно, я излишне ожесточаю оценку, но в договоренность по–хорошему, на компромисс, близкий к нашей позиции, я не верю. Союзники будут давить на Германию. Фрау Меркель как новый канцлер будет демонстрировать характер, но не до бесконечности. За одну минуту до двенадцати — сдаст Россию.
Мне видится такая картинка: наши доблестные разведчики сначала договариваются с немецкими коллегами, открывают им почти все карты. Те по–свойски втолковывают канцлеру и кабинету ситуацию, открывая тайнички союзничков. Это могут только немцы — нам не поверят. Тогда мы будем в шоколаде. Постепенно все утрясется. Что–то, конечно, придется отдать, но за дорого!
Ельцин — Козырев просрали все, настало наше время. Надо вертать взад. Главное — не допустить союзного сговора Англии, Франции, Польши и Украины. Грузия нейтральная или Грузия враждебная не меняет ничего. Пока!
Думаю, для России оптимален вариант войны всех против всех. Мрачно выглядит вариант коалиции. Если удастся сделать Германию хотя бы нейтральной, мы с ними справимся. Если нет — дело хреново…
Евгений Максимович! У меня всё. В детали я не вдавался.
Примаков поблагодарил посла и достал из портфеля папку с веревочными завязками.
— Вот, ребята, она принесет нам удачу. Еще в Египте завел. Здесь перехват переписки наших основных недругов: США — Англия, США — Франция, США — НАТО; кое–что по мелочи и депеши к правительству Германии. За последнюю неделю. Разумеется, не все удалось открыть, но смысл и направленность вам будут понятны. Прошу вас ознакомиться. Вадим, а ты не обижайся — у тебя допуска нет.
Воробьев только отмахнулся: надо мне оно! Я сам большой.
— Теперь давайте подытожим. Немцы колеблются. В некотором смысле эти колебания искусственны и отражают стремление промышленных кругов Германии заполучить максимально большее количество сырья по минимальной цене и с минимальной глубиной переработки. Это и себестоимость конечной продукции, и загрузка предприятий, и все остальное, что хотела бы заполучить Германия, — но за наш счет. Желание вполне естественное. И — с точки зрения благополучия Германии и немецкого народа — весьма похвальное.