Возмутитель спокойствия
Шрифт:
— Все на месте, куда орки разгрузили под руководством Амелии, — прокомментировал я, показывая пальцем на дверной проем.
Знахарка осталась снаружи, хотя именно она мне была нужна для понимания цен на товары, и товары ли вообще мне достались. Впрочем, разберусь. Надо было поскорее спроваживать товарищей. А еще нет-нет и начинала просыпаться тревога, от того, что не знал границ магических возможностей гостей. Крио Мэн чертов! Не следовало забывать и про такую паскудную черту жизни — «закон подлости». Возьмет пленник и какой-нибудь финт неожиданный выкинет, например, от кляпа освободится. Или еще какая-нибудь напасть случится.
С другой стороны, как сказала зельеварка: «Крысы, что имперские легионеры маршируют»? На них спишу. Это они лютуют, падлы!
Де Лонгвиль осматривал все быстрым и цепким взором,
— Нет никаких сомнений, именно молодые гоблы Пятой Окровавленной Руки Суриса участвовали в нападении на герцогский караван, везущий припасы для поселения Речной Мыс. И, похоже, именно это полагающаяся тварям добыча от общей. Остальные же выкидыши мроков растеклись. Никто из наших не выжил. Как раз, как поединок твой завершился — весть прилетела. Наместник в Демморунге рвет и мечет. Все произошло в сорока лигах от нас, третий день лэрг Турин прочесывает окрестности. И многие не уверенны, что Мыс не постигла та же судьба. Оттуда не отвечают. Существенный удар по… — вдруг оборвал фразу, будто опомнился, и заговорил про насущное, — На добычу твою никто не претендует, более того, ты, пусть и не зная, но помог нам понять, какое из племен виновно. Все доказательства — вот они! Поэтому может даже какую-нибудь награду тебе выплатят. Но здесь я бы не надеялся. Впрочем, как и на какие-то налоговые льготы, если ты подпишешь бумаги об испытательном годичном сроке, как полноправный владетель этого поместья. Другое дело, что ты именно нашему гарнизону оказал услугу. А мы умеем помнить добро.
Сколько раз я это слышал за жизнь — не перечесть. Любят говорить о долге, и о том, чем он красен, когда получают от тебя нечто непомерное, а отдают то, что не жалко. Обычно же помалкивают в тряпочку. Хотя, здесь сами люди пусть немного, но другие, вон взять ту же Амелию. Хотя отчего у нее лицо было, как у Хельги, после благодарности за спасение?
— Я запомню твои слова, мэтр де Лонгвиль, — со всей важностью и торжественностью ответил.
— И вот тебе мой добрый совет, который прозвучит один раз, более того, примешь ты его или нет, но на наши будущие отношения это никак не повлияет. Только ответь на вопрос, знаю, у тебя проснулась родовая кровь, какие ты в себе ощущаешь перемены?
Я сделал вид, что задумался, а потом выдал.
— Как будто детство закончилось. Понял, что у Харма был практически рабом, чего никогда не допущу более. Осознал, что нужно учиться, учиться и еще раз учиться. Всему. Большего не скажу.
Волшебник помолчал, пожевал тонкие губы, будто проговаривая нечто про себя. А затем принялся советовать.
— Ясно. Тогда тебе нужно уезжать отсюда, потому что как только ты подпишешь бумаги, сегодня или завтра, то обратного пути не будет. Рода Черноягодья и другие изгои имеют крайне ограниченные права на перемещение в Империи и в Великом герцогстве — только в границах отведенных им поселений — «до прощения, либо до скончания веков», — явно процитировал последнее, — В результате ты добровольно ограничишь себя. И так будет до семнадцати лет — твоего совершеннолетия, потом открываются определенные возможности. Каждому, кто захочет — это получение образования или же армия. Но самое плохое для тебя в другом, а именно, в испытательном сроке в год. Наш герцог, сам приняв власть в девять лет, очень и очень негативно относится к любым регентам, а в Империи мы все же на особом положении. Поэтому управлять всем ты сможешь лично, но есть один важный пункт «как взрослый муж, не взирая на возраст». Если бы просто речь шла об уплате налога золотом, то ты бы, продав тирков, спокойно жил здесь. Но Черноягодье, как и остальные поселения на этом континенте, платят только дарами Земель Хаоса. И никто тебе из старых родов не позволит закрепиться. Сделает все возможное, чтобы ты не смог заплатить. А после провала, ты пойдешь вновь к кому-то в услужение, как Харму, уже полностью на законных основаниях. И никакой суд богов здесь не поможет. И так до семнадцати лет будешь жить. Недоедать, недосыпать.
— Я тебя понял, мэтр. А есть ли еще какие препоны?
Ох, как будто ужалили. Аж перекосило лицо, если не всматриваться и не заметишь изменения в мимике, оно было молниеносное, мгновенное.
— Есть и они, — наконец нечто в нем победило другую для меня неизвестную причину, — Ты просто умрешь гораздо раньше завершения испытательного срока. Сам того не желая, ты… В общем, лучше всего — уезжай. Большего не скажу.
— Благодарю! — кивнул я, тот отзеркалил мне жест и вышел, сильно нагнувшись, чтобы не удариться головой о низкую притолоку.
А я вслед за ним. Оказалось, пока де Лонгвиль занимался сбором доказательной базы, его подручные перенесли мешки за ворота, где на дороге разворачивал одноосную телегу сосед напротив через канал Санти из рода Волков.
Тот в мою сторону даже не посмотрел. И не нужно.
Рядом встала знахарка, будто наблюдая за погрузкой, маг в это время направился к воротам. Женщина явно была чем-то смущена, я, как обычно, делал вид, что ничего не замечаю. Наконец она решилась и заговорила очень тихо.
— Так-то я была здесь не нужна, но хотела тебе шепнуть. Только это тайна. И если пообещаешь, что никому и ничего не расскажешь, я тебе ее открою…
— Никто ничего от меня не узнает, — ответил спокойно, твердо, уверенно.
Она вновь задумалась, я не мешал.
— Тогда слушай! Сегодня и завтра прийти не смогу, хоть и договаривались. Пока тебя возвращала к жизни, много скопилось срочных дел, а ты опасайся Джастина. Он что-то задумал. Что-то очень плохое. Непоправимое! Пока это просто досужая болтовня — его никто не будет останавливать. А потом, я уверенна, будет поздно! И тебе не легче станет, если его повесят, после твоей смерти. Если будешь оставаться дома — закрывай дверь на засов. Держи арбалет под рукой, а лучше пару дней ночуй на постоялом дворе. За тирками Сим присмотрит. Там дел никаких, но он до Первого колокола пробудет у тебя, после домой. Завтра же, с первыми петухами вернется. Кольца управления пусть в доме лежат. И никуда животные не денутся. А травы им вокруг пока хватит. Сосед тем временем остынет, хоть шипеть и будет, но убивать уже не решится. Пройдет задор, уйдет дурь, задумается о тяжких для себя последствиях. Пойми, ты разрушил все его надежды. Все! Да, понимаю, ты не желал того, однако получилось волей богов, именно ты и уничтожил мечту его всей жизни — возродить род! Не спрашивай как, не скажу. Но именно это и питает его ненависть, не алчность, лучше бы она, а Эйден всегда рядом…
— Я тебя услышал! Спасибо Амелия за заботу, и не забуду о том, что ты для меня сделала! Но не думаю о возможности подобного, — сделал вид, что задумался, а затем запальчиво продолжил, — Джастин кто угодно… пьяница, неряха, ворюга, жулик, но не убийца людей из Народа!
— Ты верно сказал, да, все верно, мальчик, — как-то грустно улыбнулась та, — Вот только не забывай, ты — аристо и не из Народа…
Развернулась и поспешила к замершему возле ворот ожидающему знахарку мэтру де Лонгвилю. Повозка давно скрылась за мостом.
У меня в душе, с одной стороны, радостно, и все вверх дном. Потому что, хоть и не верил в чертовых местных богов, точнее, что они имеют какое-то отношение к настоящему Создателю, но складывалось ощущение, подыгрывали мне всей своей кодлой.
Нет, не идолов нужно благодарить, а университеты Папаши Эндрю. Он учил уметь делать правильные выводы из анализа текущей обстановки, четко оценивать свои возможности, но главное иметь решимость осуществлять задуманное. Всегда, везде, всюду. И уже на стадии планирования предполагать возможные последствия, угрозы и проблемы, по возможности жестко купируя их.
А здесь все звезды окончательно сошлись. И теперь при любом раскладе, мое неверие в вероломство тупого дуболома женщина запомнит. Исходя из составленного ее психологического портрета — молчать о таком факте она не станет.
А вторая сторона?.. Вторая воняла тленом.
Глава 10
Когда запер входную дверь на замок, то у меня не осталось сомнений — на данном этапе нужное сделал, учел многое. Почему не все? Потому что я даже часть возможных неприятностей представить не мог. Воображения не хватало. Конечно, времени потерял минут сорок, если не час, но действовал ровно по Конфуцию: «успех полностью зависит от подготовки». Редкие исключения из данного правила, только подчеркивали его истинность, придавали завершенность конструкции.