Возмутитель спокойствия

Владимиров Денис

Талли улыбнулась хорошей такой располагающей улыбкой, отчего на ее щеках появились ямочки и захотелось улыбнуться в ответ. Затем вместе с порывом от закрывшейся двери до чернобровки донеслись и миазмы, заставившие чуть брезгливо поморщиться.

Появившаяся девушка, в чью обязанность входило обслуживание покупателей, была остановлена властным жестом хозяйки. Сама же она как-то торжественно встала напротив меня, заговорила мелодичным голосом:

— Глэрд Аристо из рода Воронов, хотелось тебя поблагодарить за девочку нашу! — поклонилась, — Если бы не ты… — и тут она неожиданно всхлипнула, совершенно не наигранно, потом запричитала захлебываясь

и сбиваясь, — За других наших тоже говорю спасибо! Но если бы с Ирмой что-то случилось… Даже не представляю… Нет ничего ценнее у Джилла… Глэрд… Души он в ней не чает, потакает, вон и Амелии заплатил, потому что дочка всегда мечтала знахаркой стать… А мать рано к богам ушла. Все мы Ирму любим, мой Деррик хоть и суровый, и твердый, как кремень, а с ней поговорит, улыбается… Понимаешь, Деррик улыбается! Кому скажи… И тоже… А что ты хочешь? Одна у нас девчонка на два рода, единственная лапулечка! У меня сыновья, у остальных тоже. А у Джилла вон как вышло с Сельмой, и никого больше видеть рядом с собой не хочет. Наше… Помни одно, всегда к нам можешь за любой помощью прийти! И род Лесных котов, как и род Серых пантер тебе никогда не откажут!

— Я, Глэрд Аристо из рода Воронов, запомню твои слова! — помпезно сообщил, следуя ритуалу. Как и предполагал, благодарность стала настигать героя гораздо позже, когда все детали и обстоятельства спасения были выяснены, другое дело, что пока не от отцов семейств.

Женщина попросила подождать, затем скрылась в подсобном помещении, откуда появилась минут через пять. Это время я провел с пользой, рассматривая представленные одежды и ткани, служанка откровенно мучалась, иногда поглядывала на меня то зло — из-за вони, иногда с неприкрытым интересом — не каждый день хозяйка кому-то поклоны отбивала. А вообще, люди здесь зрелищами не избалованные, поэтому любое событие, чуть-чуть выбивающееся из обычных будней, пересказывалось из уст в уста и обсасывалось неделями.

— Ты по делу? — наконец-то спросила Талли, сейчас только покрасневшие глаза выдавали, что не так давно давала волю чувствам.

— Да, — не стал ходить вокруг да около, — Сама видишь, что несет от меня, как от мерзкого мрока, сам я едва прикрыл срам, — на последнем слове задумался, как на него отреагирует «встроенный» переводчик. А затем плюнул. Не поймут, спишу на высокий слог древних дворян. Да и, с другой стороны, пока языкового барьера вроде бы не наблюдалось. Или сознание выдергивало наиболее близкие по смыслу земные образы, сравнения и метафоры? — Мастересса Талли, хожу в обносках, и таких… Мертвецы в последнюю Длинную Ночь выглядели лучше, когда я доспехи снимал, а рвань на них смотрелась куда как чище и целее. Поэтому исподнее белье хочу взять, полотенце, а затем отмыться на постоялом дворе мастера Тарина. Устал быть хуже лирнийского слизня!

Самокритика и план действий хозяйке понравились.

— Правильно! Это все Харм Скряга, он тебя в черном теле держал. Сам годами не мылся, вши с бороды только в похлебку не прыгали, смотреть противно! — при последней фразе служанка сбледнула с лица. Я не стал добавлять, мол, ошибаешься, ой, ошибаешься. И падали в похлебку, и сжирались. И пацан даже не морщился при виде подобного, — Еще и на Сход ходил. А всех окружающих в дерьмо превращал, сам посмотри! Кем был Джастин, и кем стал? Была у одноногого такая черта, чего не коснется — все опомоит!

— Вот поэтому я здесь, — втиснулся в паузу, — И еще, хотелось посмотреть какая у тебя есть ткань в продаже, цену узнать. Одежду потом пошить.

— В добыче

что-то интересное взял? По моей части? — среагировала сразу та.

— Да, но пока внимательно не осматривал. Не успел.

— Ко мне занеси, я тебе сразу скажу, что это такое. А там определишься продавать или оставить, в любом случае, я лучшую цену дам. И никогда не обману. Не понравится, другим попробуешь пристроить! Посоветую, даже к кому в Демморунге обратиться, если туда повезешь. Хотя если ткань привезена с материка, там она будет стоить дешевле. Из речной крепости он дальше по поселениям расходится.

— Завтра, если ничего не задержит, то приду. А вот эта сумка сколько стоит? — ткнул пальцем в холщовую котомку, которая для походов по магазинам в городской черте должна была быть куда удобней гобловского вещмешка. И тот был почти полон, пусть и не под завязку. У Харма имелась подобная авоська, но ввиду общей антисанитарии, я даже брать ее не стал. Хотелось собрать весь скарб калеки и сжечь. Ощущения от прикосновения ко всему, противней чем от слизи ксеносов. Хотя, если бы не имелось альтернативы, то ничего не остановило бы меня от использования любых доступных предметов, включая нательное.

— Четыре медные монеты, без торга. На все, что тебя интересует, буду говорить конечную цену, за сколько готова уступить и ниже которой не подвинусь.

— Хорошо, — кивнул, радуясь, что «благодарность» за спасение не касалась обычных товарно-денежных отношений.

Выбор мой пал на два комплекта белья, две пары портянок, отрез ткани на два полотенца для рук и лица, и одно большое — банное. Еще взял четыре салфетки-платка, имевшихся у каждого уважающего себя черноягодца. Во время и после еды ими вытирал руки. Все добро мне обошлось в две серебряные монеты и четыре медных.

Удивился.

— Нет, что ты! Это обычная цена, и себе не в убыток, но и тебе не втридорога! — прокомментировала женщина мое осторожное, мол, а не последнюю ли рубаху забесплатно отдаешь? — Конечно, у нас все дороже, чем в той же столице, но у них жизнь другая. На что мы не смотрим здесь, под ногами валяется — там это великая ценность, что ценность для нас — для них последняя дешевка.

— Я к тому, что Харм всегда говорил, что моя рубаха обошлась ему в три серебряных, — пояснил интерес, — Вот и удивляюсь…

— Пусть поперхнется за столом Кроноса, скряга! — порывисто перебила меня, желая скорее всего нечто нехорошее бывшему опекуну, — Честная цена новой рубахи, что на тебе — восемь-десять медяков. Ему совершенно бесплатно досталась, точно знаю, он тогда в Люненской Резне много тряпья с разумных снял. Не побрезговал ничем. Мне их пытался продать, только цену запросил такую, проще пошить новые. А так, за полтора-два дня найма у нас в Черноягодье, имею ввиду самую тяжелую и дешевую работу, любой сможет себе такую взять. Это, если на еду тратиться будет. В столице же, несмотря на цены вроде бы ниже, чем у нас на одежду, дней пять работать потребуется. Говорю, у них расценки другие.

Теперь стало ясно, почему Сим готов был воробья загонять. Получалось с подачи Амелии, платил я ему больше, чем любой хозяин здоровому работнику за день упорного физического труда. Оркам внес нехило. С другой стороны, на данный момент мне требовался результат. Он получен.

Но галочку напротив знахарки сделал. Конечно, это абсолютно не критично, и не последнее, однако сам подход следовало запомнить и всегда держать в уме. Вот по таким мелочам часто можно сделать выводы, как человек себя поведет и в других ситуациях.