Возмужание
Шрифт:
Люди плыли, задрав головы так, что болели шеи, и не переставали удивляться невиданной высоте берегов.
– Саженей тридцать будет! – на глаз определил Кандыба.
– Верно, – отозвался лодейный начальник. – А теперь мы вышли к Великому Перевозу, – объявил он. – Ширина реки в этом месте не больше ста пятидесяти шагов, а высокие берега охраняют путников от неожиданных нападений.
Наконец, вырвавшись из тесных каменных объятий, Непра оказалась на свободе, растеклась широко и вольно и уже неспешно устремилась дальше, отражая в голубых и прозрачных водах
Вскоре на её пути встретился самый большой из островов – священный остров Хорса, обтекая который Непра разделялась надвое, потом вновь сходилась и вольно текла уже к самому морю.
Пройдя многодневный опасный путь, усталый караван причалил к берегам величественного острова, чтобы отдохнуть и произвести кой-какую починку.
Могучие древние дубы сотни лет вели здесь неторопливую беседу, будто сама Вечность нашла пристанище меж кряжистыми стволами и густыми кронами. Отражаясь в воде, деревья окрашивали её в тёмно-зелёный цвет, придавая глубинам таинственности и загадочности.
Княжеская «Лебедь» и ещё несколько самых больших лодий причалили к деревянной пристани, остальные подошли к песчаному берегу. Лодейщики, купцы и дружинники спрыгивали на мелководье и, поднимая над головой припасы, выбирались на сушу.
Фарлаф тут же распорядился, чтобы охоронцы осмотрели ближайшую часть леса и кусты вокруг пристани.
Для Ольги и её родственниц в тени на лужайке был раскинут большой шатёр, и Славомир с Кандыбой заняли почётное место у входа.
Изнурённые борьбой с порогами, а ещё более связанными с этим переживаниями, люди расположились отдыхать, кто лёжа на траве, кто прислонившись спиной к могучему дубу.
От котлов над кострами потянуло варевом.
Безучастные ко всему невольники сидели и лежали поодаль под неусыпным бдением вооружённой стражи. По-разному попали они в железо, – кто на лихом деле попался, кто в кабалу влез, взяв в долг из расчёта на богатый урожай, а засуха сгубила его на корню; но большинство составляли печенеги, захваченные во время последнего похода с участием юного Святослава.
Внимание Кандыбы привлекла ватага из купцов, дружинников и лодейных людей, впереди которых шёл лодейный начальник и оба кормщика – старший и молодой. Все были в чистых одеждах, а на волосах ещё блестели капли воды, видно, они только что совершили мовь. У некоторых имелись небольшие котомки, а младший кормщик нёс в руках кожаный мех.
– Куда это они? – полюбопытствовал Кандыба.
– Известно куда, в Хорсицу.
– Хорсицу?
– Ну да, так именуется святилище бога Хорса солнцеводителя, который ведает движением светила по его дневному и подземному небу, а также знает счёт звёздам, что выгоняет на ночной небосвод бог Велес. Тут, пожалуй, самая большая Хорсица из всех оставшихся на Руси. Ещё были в Хорсуни и Сурожи, но после того, как их захватили греки, святыни были разрушены.
– А ты откуда про сие ведаешь? – с некоторой подозрительностью спросил Кандыба.
– Когда мы на Византию ходили, тоже к острову сему приставали, князь Игорь в Хорсицу
– Значит, купцы и лодейщики сейчас жертву понесли?
– Может, и жертву, того не ведаю. Вернутся, сам у них расспроси…
Охоронцы замолчали.
Из шатра княгини стал слышен проникновенно-наставительный голос отца Григория, – трапезничая вместе с Ольгой и её родственницами, духовник рассказывал о том, что в христианском мире и Византии остров сей известен под именем Святого Григория – крестителя Великой Армении, который, совершая благословенный путь по Непре, останавливался здесь поглядеть на славянские Дубы.
– Следует и нам возблагодарить Христа – Бога нашего за спасение жизней, судов и ценных товаров на сём трудном и премного опасном пути!
И отец Григорий стал читать благодарственную молитву. Переночевав на острове, караван с Зарёй двинулся в путь. Кандыба подошёл к молодому кормщику, стоявшему у стерна.
– Скажи-ка, зачем вы ходили в Хорсицу, что там видели и что жрецы Хорсовы рекли?
Молодой кормщик, явно польщённый вниманием к себе княжеского охоронца, заважничал, стараясь отвечать неспешно и коротко, но потом забывался и начинал рассказывать быстро и горячо.
– Мы приносили благодарственную жертву Хорсу, Перуну и прочим богам у Священных Дубов, а жрецам старший лодейщик показывал скрижали небесные…
– Какие такие скрижали? – не понял Кандыба.
– По которым мы лодии в море водим. На них солнце и звёзды начертаны, как они по небу ходят, и по ним всегда определить можно, где ты находишься и куда дальше путь прокладывать. У каждого лодейного начальника – водителя лодий – такие скрижали имеются, и он их читать уметь должен…
– Да зачем мне твои скрижали, я и так по солнцу и звёздам путь хоть в степи, хоть в лесу найду, то каждый воин умеет! – рассмеялся Кандыба.
– Э-э, что с тобой толковать! – досадливо махнул рукой юноша. – Того, что воин ведает, мало для плавания по морям. Водитель лодий остаётся наедине только с водой и небом, и потому науку Хорсову во стократ лучше тебя знать должен, понял? Головушка твоя – стальному шелому пара: крепка, да внутри пуста…
Юноша прикусил язык, поняв, что сказал лишнее.
Кандыба обиделся и отошёл. Но через некоторое время любопытство снова вернуло его к кормилу.
– А вот скажи мне, ежели вы, люди морские, такие разумные, отчего скрижали сами не прочтёте, а идёте на поклон к жрецам? – хитро спросил охоронец.
– Оттого что жрецы Хорса, как я уже рёк, в тыщу раз больше нашего в науке небесной сведущи. А скрижали носим не для того, чтоб их нам прочли, а чтобы править…
Кандыба расхохотался.
– Чего ж их править? Разве солнце на заходе восходить стало или в Великом Возу пара звёзд добавилась?
– Да ну тебя! – осерчал юноша, больше расстроенный тем, что не смог растолковать охоронцу всех премудростей небесной науки. – Не веришь мне, вон у Лукаша, начальника нашего, спроси! – И он налёг на кормило, не желая больше вести разговор.