Вознесение

Кроуфорд К. Н.

— Что я такое? Демоны? Что ты такое? — моя голова шла кругом от всей этой информации; я едва могла осмыслить, что происходит.

— Я был смертным, — сказал он. — Первым королём, объединившим Альбию. Лилит была моей королевой. Она была демоном, да. Но она любила меня. Ещё долго после моей смерти она вырезала это всюду, где жила, — печаль блестела в его глазах, когда он показал на резьбу — ворон и луна. — Когда я заболел чёрной лихорадкой, она знала, что я умру. А я знал, что она планировала сделать. Она бы вновь подняла меня из мёртвых.

Я бы не позволил.

Я прерывисто вдохнула.

— Почему нет?

— Я бы вернулся уже не прежним. А я хотел, чтобы город вырос за счёт моей смерти. Я хотел, чтобы мой дух жил в почве, в деревьях и камнях. Если бы она подняла меня, я бы стал всего лишь очередным демоном. Так что я попросил её похоронить мою голову. Она покоится в холме под Замком Аида. Моя смерть напитала этот город моей силой.

Я втянула глубокий прерывистый вдох.

— Что стало с Сеятелем… Лилит? Она сделалась злобной?

— Спустя много времени после моей смерти, примерно через тысячу лет, смертные схватили её и заточили в цепи. Я слышал, как она плачет и зовёт меня, но ничего не мог поделать. Они называли её шлюхой дьявола. Они пытали её месяцами. Они сжигали её снова и снова, говоря, что должны её очистить. От пыток и сожжений её разум сломился. Её эмоции отключились. Но она не умерла. Единственный способ убить демона — это вырезать её сердце. Она вынесла самые мучительные пытки и начала ненавидеть смертных.

Моё сердце сжалось от сочувствия.

— Это ужасно.

В его глазах проступили тени, выражение сделалось загнанным.

— Они превратили её в нечто тёмное.

Я смотрела на него.

— И она оказалась здесь. В этой комнате.

— На протяжении некоторого времени она была помолвлена с Самаэлем. Она использовала его, — он посмотрел на резьбу со скорбным выражением лица. — Как видишь, она всё ещё думала обо мне. Под ледяным фасадом эмоций она думала обо мне.

Мои пальцы подёргивались.

— Она навещала меня в моей комнате. Она определённо кажется извращённой. Как я связана с ней?

Он сделал ещё один шаг в мою сторону. Ветер врывался в разбитое окно, играя с его серебристыми волосами. Он протянул руку к моему лицу, провёл костяшками пальцев по моей щеке.

— Мне нужно, чтобы ты знала — я всегда отвечу на твой зов, Лилит. Много веков назад я не знал, как это сделать. Но теперь знаю, — тёмная боль окрасила его тихий голос, и казалось, будто он говорит из глубин ада. — Даже если я не всегда показываюсь вот так, я слышу тебя. Я могу дать тебе мою магию.

Я отпрянула назад.

— Что ты сказал? — лёд заструился по моим венам. — Почему ты назвал меня Лилит?

— Ты и есть Лилит. Поднявшаяся из почвы в том же городе, где похоронена моя голова. Я проследил, чтобы ты вернулась, потому что этот мир нуждается в тебе. Сейчас ты смертная, но это изменится. Когда Свободный Народ сотворит свою магию, твои демонические силы вернутся. И твои воспоминания тоже.

Ужас пронзил меня до костей.

— Что?

Нет. Нет! Я не хочу меняться.

— Ты не можешь сразиться со Свободным Народом, не получив больше силы.

— Но она — зло.

— Твоя душа — не злая. Ты должна пробиться сквозь её воспоминания.

Я застыла, и меня омыло волной ужаса.

— То есть… я и есть Сеятельница? Злобное существо, которое призовёт демонов из земли? Та, кого пытается убить Самаэль? Я не понимаю. Как меня призовут?

Вороний Король поднёс палец к губам, затем кивком указал на дверь.

Повернувшись и посмотрев туда, я увидела на пороге Самаэля.

А когда я обернулась обратно к Вороньему Королю, он исчез.

Глава 27. Самаэль

Садящееся солнце светило в окно, озаряя её сзади. Я гадал, что она сделает, если узнает, что её сестра здесь, в темнице, в цепях.

В гаснущем свете её волосы как будто вспыхнули огненными красками. Её хрупкая смертная красота была обманчивой. Под изящной наружностью она состояла из пламени и железа.

И она заткнула меня за пояс… снова.

— Как ты выбралась? — спросил я.

Она выглядела бледной, перепуганной.

— Вот в чём проблема — ты не поверишь, если я скажу тебе.

— А ты попробуй.

Она посмотрела на свой кулак. Костяшки её пальцев кровоточили.

— Призрак открыл мою дверь.

Я сказал Лиле, что никогда не поверю в её призрака — в ту же ложь, которую она использовала в Замке Аида. И тем не менее, она снова и снова использовала эту ложь. Так поступил бы только идиот. А Лила не была идиоткой.

И как бы я ни противился этой идее, может, пора посмотреть в лицо вероятности того, что она может говорить правду.

Я сделал шаг вперёд, чувствуя, как все мои мышцы напрягаются. Ужасные синяки расцветали на её шее, бордовые и фиолетовые. Выглядело всё так, будто кто-то пытался её убить. Мои инстинкты защитить взревели с бешеной силой.

— Кто сделал это с тобой? — тихо спросил я. Мне казалось, будто меня разрывает надвое.

— Лилит.

Она находилась в опасности, а я отказывался ей поверить.

— Призрак?

Она уставилась на меня, и в её глазах блестел страх. Никогда прежде она не была в таком ужасе из-за меня. Этот взгляд ощущался так, будто в моём сердце разлетались осколки льда.

— Что случилось с твоей шеей? — настаивал я. — Она пыталась тебя задушить?

Снова нет ответа. Ветер из разбитого окна со свистом врывался в комнату, шелестя сушащимися цветками на стене.

Я ненавидел эту комнату. Само это место было проклято злобным присутствием Лилит, и оно покрывало каждую поверхность словно миазмы. Я не мог объяснить, почему пришёл сюда, чтобы высушить бутоньерки. Полагаю, мне хотелось добавить этому месту немного человечности — словно талисман против зла Лилит. А Лила и та маленькая девочка казались такими абсолютно человеческими.