Возродившийся
Шрифт:
— Да… непростой вопрос, — признал Дмитрий Носов. — Но это не значит, что нужно оставить все как есть. Что до вопроса контроля, то тут придется думать, но время для этого у нас еще есть. А пока в качестве контролеров поработаем мы сами. Вообще же нужна регулярная сменяемость власти на всех уровнях, чтобы не успевали забронзоветь, максимум десять лет на должности, ну и вести наверх настоящих коммунистов, а не прилипал, что воспринимают партию исключительно в качестве подателя благ, как сейчас. Тут полиграф нам в помощь.
— Ладно…
СМЕРШевцы
«Словно волкодавы, кои вдруг оказались без хозяина, что отдавал им команды, — пришло ему на ум сравнение. — При этом не способные сбиться в стаю…»
Было где-то даже забавно наблюдать, как они преображались, когда понимали, что им предлагали.
Снова приходило сравнение с волкодавами, коих посадили на цепь, сделав обычными дворовыми сторожами. Поначалу настороженные, глухо угрожающе рычащие, но с осознанием, что это все не провокация, на их лицах проступал хищный оскал, они даже слово начали подрагивать от нетерпения услышать команду: «фас»!
Их даже не пришлось агитировать, они сами все прекрасно видели и понимали. Сталинисты.
А вот со Стариновым оказалось несколько сложнее. Проверку он прошел и все говорило за то, что он крайне отрицательно относится к тому, что происходит. Но несмотря на угрозу зачистки в случае отказа от сотрудничества, заявил:
— Пока не скажете, кто за вами стоит, я палец о палец не ударю, — сказал он. — Можете меня прямо сейчас застрелить.
— Мы не можем…
— Тогда стреляйте или я вас сдам. В вас парни я не сомневаюсь, но… вас просто могут использовать в темную.
— То есть? — не понял Демид.
— Вы молоды, жаждете справедливости, хотите изменить ситуацию к лучшему… этими чувствами и желаниями могли воспользоваться те, кто хочет выявить тех, кто сможет решиться на переворот. Вот те, кто сейчас стоит у власти, через вас могут захотеть выявить оппозиционно настроенных к ним людей и показательно жестоко разгромить, ударив так, чтобы другим неповадно было, надолго, если не на всегда, обезопасив себя с этой стороны.
— Понятно…
Демид растерянно посмотрел на Носова.
— Никто за нами не стоит… — со вздохом признался Дмитрий. — Можете проверить нас на полиграфе. Это не сложно.
— Хм-м… верю, — после короткой паузы кивнул Старинов. — Слишком уж криво все выглядит… И кто же тогда встанет у руля? Ты?
— Нет.
— О как?! Удивил! А чего так?
— Не потяну…
— Хм-м… понимание своих реальных сил — полезное качество. Тогда кому ты отдашь власть?
— Этого я еще сам не знаю. Придется проверять всех кандидатов. Тут ошибиться нельзя.
— Верно…
— Так что? Вы с нами?
— С вами.
Дальше все закрутилось в стремительном
— На войне, как на войне…
Наконец набралось больше сотни человек. Дальше уже затягивать становилось опасно.
— Есть идеи по оружию? — поинтересовался Дмитрий.
— Тут проблем нет, — усмехнулся Старинов. — Я знаю несколько складов сформированных на случай новой войны, сам их устраивал… Там мы возьмем все необходимое.
И взяли.
Один из таких складов находился под обычной водокачкой в небольшой городке на границе с Белоруссией. Там было все, от пистолетов, до минометов. Правда, чтобы добраться до всего этого богатства, пришлось разобрать стенку в подвале, но с этим проблем не возникло…
Эпилог
Захват высших должностных лиц намеченный на 28-е февраля произошел неожиданно легко и просто. Даже Хрущева взяли практически без стрельбы в особняке на Воробьевых горах. Дмитрий вместе со Стариновым участвовал в захвате этого ключевого персонажа.
На двух грузовиках ворвались на территорию особняка протаранив ворота и подкатили прямо к выходу. После чего штурмовые группы повыскакивали из кузовов и ворвались внутрь двухэтажного здания.
Одновременно с Хрущевым повязали прочих членов ЦК КПСС, живших в основном в городских квартирах в Москве.
Взяли министра обороны и ключевых военачальников, что могли оперативно поднять войска для подавление мятежа, или членов их семей если сами военачальники находились в своих частях.
Никто просто не был готов к подобному наглому нападению.
Захватили также теле-радиостанцию и утром, когда люди проснувшись, включили радио и телевизоры они услышали обращение сделанное Сиариновым, все-таки выглядел он более солидно:
— Товарищи… сограждане… сегодня ночью нами — Комитетом Спасения было арестовано все высшее партийное руководство КПСС. Мы обвиняем этих людей в предательстве дела Ленина и Революции…
Ну а дальше на ошалевших людей было вывалено все «грязное белье» партии, вспомнили все грехи, но главным лейтмотивом звучало осуждение желания партийной элиты стать новым дворянством для чего они сделали себя неприкасаемыми для Закона.
— … Так быть не должно, товарищи! Не для этого наши отцы делали Революцию, чтобы вновь появились неподсудные, что могут творить, что захотят, не неся за это ответственности. Комитет Спасения вернет принципы советской демократии, когда сами люди станут избирать своих представителей в местные и союзные Советы, а не назначаться непонятным образом в кулуарных партийных междусобойчиках.