Возрождение (Revival)

Kimiko

Как, как узнать наверняка, было ли всё это гадкой шуткой, обманом или их совместной ошибкой?

— Всё хорошо, мистер Александер? — обеспокоенным голосом произнесла Анна.

— Да, — сухо отозвался тот, надеясь, что женщине этого будет достаточно.

— Вы уверены? Может быть, вам чего-нибудь принести? Вы пропустили завтрак и дурно вчера поужинали. Вы наверняка голодны.

— Да оставь же ты меня в покое, — выдохнул Хантер, поднимая взгляд на сиделку. Он отставил опустевшую тару, сетуя, что алкоголь испаряется, как фосфор в горячей воде. — Неужели ты думаешь, что если я, черт побери, проголодаюсь, я не догадаюсь попросить еду? Ты считаешь

меня настолько недееспособным? Весь набор моих положительных качеств, по-твоему, заканчивается на моей специальности? — с каждым словом его голос твердел.

Он так хотел получить долгожданную эмоциональную разрядку: проораться на кого-то, выпустить пар и перестать забивать свою умную голову глупыми блондинками, которым до него нет никакого дела. Хмельное сознание снова скрутил болезненный спазм. Джо.

Но в глазах женщины напротив он не увидел ни капли испуга или удивления, они по-прежнему отвечали ему пугающей заботой и беспокойством.

— Что вы, доктор. Просто моя работа — лишить вас тех проблем, которые мне посильны. Конечно, я не смогу помочь вам со всем, но… — Анна стала медленно подходить к кровати. — Но хотя бы какую-то часть того неподъемного ни для кого груза, что вы несете на своих плечах, я могла бы взять на себя. Уж точно позаботиться о такой мелочи, как… — она аккуратно присела на край постели Александера. — Естественные потребности организма. Ну… Знаете… — закинув ногу на ногу, Анна откинула голову назад, позволяя тёмным волосам коснуться покрывала сзади. — Как питание, водные процедуры. Банальные вещи, которые будут посильны даже мне.

Док провожал каждое её движение заторможенным взглядом серых глаз. Анна была неуверенна, как можно было трактовать его, но внутри женщины всё дрожало от предвкушения. Ей казалось, что сейчас именно то мгновение. Сейчас или никогда.

Патолог медленно поднялся на локте, все ещё неотрывно смотря на женщину, а та начинала чувствовать себя добычей в лапах умелого хищника. Хищника, в чей плен она давно хотела попасть.

Александер приблизился к её лицу так близко, что Анна смогла почувствовать его обжигающее дыхание и запах вина. Он слегка коснулся её плеча и она закрыла глаза, чтобы не выдать настоящих эмоций. Все эти месяцы её дрессировали не демонстрировать свои истинные чувства и переживания, оставляя на лице лишь дежурный оскал. Она ненавидела свою работу, но любила жизнь и точно не хотела её лишаться. А потом в семье появился он. Добрый. Умный. Смелый и сильный. Хантер стал для женщины тенью потерянного мира. В него она решила вложить всю себя: всю душу и силы, что у неё оставались. И вот сейчас, всё это окупится сполна.

Доктор усмехнулся ей в ухо, наблюдая за реакцией Анны. Все они одинаковые. Думают лишь об одном. Неудивительно, что он периодически забывает, что Дакота — женщина. Она единственная особь противоположного пола, что не лезла каждому встречному в штаны. И то, неизвестно, что у них было с Себастьяном. В женский инстинкт, где-то рядом с материнским, было заложено флиртовать с каждым. По-другому Александер это объяснить не мог.

А ведь Айлз даже ревновала его. Подумать смешно, она переживала, что у неё отнимут полюбившуюся игрушку. Тогда, в столовой университета, она была готова устроить драку за него. А сейчас занимается ментальным сексом как минимум с тремя, искусно трахая каждому мозги.

Ревность… Ну конечно. Самый лучший способ проверить, насколько ценен он сейчас для Джо. Сейчас, когда рядом есть, из кого выбрать и когда она не нуждается

в его защите. Проверить искренность чувств и эмоций. И прямо здесь, прямо сейчас возле него восседал идеальный объект для осуществления его плана.

Хантер сократил расстояние, почти уничтожив его. Губы мужчины почти касались уха Анны.

— А какую часть груза ты будешь согласна принять на свои… — он с силой сжал руку, что касалась девушки. — Хрупкие плечи?

Женщина не нашла в себе сил ответить, лишь судорожно выдохнув, разрываясь между желанием сплестись с доктором в тугой клуб страсти прямо сейчас и жаждой почувствовать его опьяняющий контроль. Чтобы каждое её движение и мысль, принадлежали лишь ему, а он нагло пользовался этим.

Александер, всё ещё усмехаясь, понаблюдал за реакцией сиделки, читая её как открытую книгу. Она слишком лёгкая добыча. И, к тому же, слишком далёкая от Айлз. Джо не заслужила отделаться так легко. О, нет, здесь нужна тяжёлая артиллерия. Вроде её ближайшей подруги.

Конечно, ближе всех из компании ей был Питер, но на такие подвиги Хантер был пока не готов. Они как-то уже оказались в обстоятельствах, что располагали к подобному, но разговор у них не особо склеился. На следующем месте шла капитан, но док не был уверен в своих чарах настолько, чтобы допускать, что сможет затащить Сильвер в постель. Осталась только малышка Рейч.

— Знаешь… Мне действительно это необходимо, — чувственно прошептал он ей на ухо и аккуратно заправил выбившуюся темную прядь. Сиделка содрогнулась всем телом.

Он резко толкнул женщину вперёд и та рухнула на ковёр, вскрикнув от неожиданности. Анна несколько секунд стояла так, как встретилась с полом: на ладонях и ступнях, выпятив пятую точку. Она медленно поднялась и обернулась на Александера, не понимая, прогоняет ли он её или затевает странную ролевую игру. Она была согласна на всё: быть кошечкой, собачкой, властвующей или подчинённой. Лишь бы стать ближе с этим мужчиной.

— Позови сюда Рейчел Вудс, — Александер поднялся и направился к небольшому шкафчику в его комнате, что был наполнен неплохим алкоголем.

— Что?.. — выдавила из себя Анна.

— Рейчел Вудс. Триста восьмой номер. Ну, живее, — он вытащил новую бутылку и, чуть пошатнувшись, протянул руку к штопору.

Анна глотала воздух и не могла вымолвить и слова. Шумно сглотнув, она кивнула и быстрым шагом направилась к выходу. Хлопок двери слился с щелчком открытого вина. Конечно, то, что он делает, неправильно, но кто сейчас свят? Александер снова присосался к бутылке, пытаясь утопить совесть и боль. Сейчас ему казалось, что всё это можно оправдать, но где-то в глубине души зародилось отвращение к самому себе.

Рейчел сидела на кровати Дакоты, рассуждая вслух о чем-то своём. Капитан давно перестала пытаться уловить нить её повествования. Минут пять назад она рассказывала, как Себастьян разводил лошадей, а сейчас уже болтала что-то про волейбол. Женщина лишь вставляла многозначительное «угу» в смысловые паузы и согласно кивала.

Вудс произносила слово «дедушка» чаще, чем «я». Поразительно, насколько огромное значение капитан имел для внучки. Жаль, что лучшие уходят первыми. Сильвер давно поняла это, но никак не могла смириться. Война и армия в целом усердно пытались выбить из неё умение скорбеть, но она не смогла переступить через себя. Дакота отлично контролировала людей и ситуацию, но не могла управлять собственными чувствами. Она бросила теплый взгляд на Рейчел. Наверняка её дочь выросла бы такой же, если бы…