Возрождение
Шрифт:
– Я тебя обожаю, Бел! Честное слово! И я тебя никогда не подведу! Клянусь! Всем, что мне дорого, клянусь! Слышишь?!!
Белка странно хмыкнула, но потом перехватила вопросительный взгляд Тирриниэля и звонко расхохоталась.
– Верю, Эл. Вот теперь действительно верю.
Глава 17
– Ладно, хватит, - ворчливо заметил Таррэн, когда восторг побратима немного утих.
– Эл, оставь в покое мою жену.
Элиар расплылся в счастливой улыбке и осторожно поставил Белку на пол, хотя из рук не выпустил - пользуясь моментом, бессовестно дышал ее магией,
– Э-эл...
– Чего?
– хитро прищурился Светлый, выжидательно покосившись на побратима.
– Никак, ревнуешь?
Таррэн фыркнул.
– К тебе, что ль? Бел, между прочим, терпеть не может белобрысых.
– Тогда чего тебе беспокоиться?
– Ничего. Хватит лопать на дармовщину.
– Жадина!
– возмутился Элиар, торопливо вдохнув еще разок, пока не отобрали.
– Что мне, хоть изредка нельзя попользоваться твоим Источником?
– Нет. Кыш отсюда.
– Хватит ворчать. Тут достаточно на вас обоих, - усмехнулась Гончая, но Таррэн больше не пожелал ждать.
– Нет уж, - он решительно выхватил ее из цепких лап Светлого, подхватил на руки и на всякий случай притянул поближе.
– Всяким проходимцам я свою пару на растерзание не оставлю. Тем более, кое-кто уже третьи сутки на ногах и скоро вообще свалится.
– И ничего не третьи, а всего лишь вторые, - насупилась Белка, не думая, впрочем, вырываться.
– И вообще, ты придаешь этому слишком много значения.
– Неважно. Драконы там или нет, но сейчас ты идешь в Южное крыло, к своим волкам, и добросовестно отдыхаешь. Три часа.
– Два!
– Три, - строго велел Таррэн, пристально посмотрев.
– И никак не меньше. А потом мы собираемся в каком-нибудь другом месте и сообща решаем возникшую проблему. Ллер Адоррас?
– Ничего не имею против, - улыбнулся Владыка Эоллара.
– На данный момент Дворец находится в полном вашем распоряжении.
– Это ненадолго, - успокоил его Тирриниэль.
– Как только необходимости во внешней защите не будет, вы получите его обратно. А до тех пор, если позволите, я вплету в нее несколько атакующих заклинаний.
– Полагаю, это необходимо, ллер. Делайте, что считаете нужным.
Тиль внимательно посмотрел на бывшего хозяина Дворца и благодарно кивнул: действительно, железный мужик. Надо думать, что оставшись без сил и реальной власти, ему было здорово не по себе. В этом Дворце он вырос. Здесь у него, как у Тиля в Чертогах, сосредоточена вся мощь Рода. Весь запас сил. Родовая память. Это - его оплот. Единственное место, где он мог быть совершенно спокойным за свою жизнь и жизнь своих близких. И вдруг все это в одночасье оказалось утеряно. Сперва казалось - безвозвратно, но потом появилась слабая надежда на благородство неожиданного захватчика. Надежда, конечно, призрачная, потому что веры чужакам все еще не было. Но уметь в такой непростой ситуации сохранить лицо и не показать, каково ему сейчас, дорогого стоит.
– Я даю слово, что Дворец не пострадает от моих действий, - твердо пообещал Владыка Л'аэртэ.
– И по исчезновении угрозы для вашего Дома, возможности моего Ясеня станут доступны вам полностью. Это потребует некоторого времени и усилий с вашей стороны, но ничто невозможного нет. А в дальнейшем с такой защитой вы можете не опасаться даже конца света.
– Будет достаточно, если вы просто его уберете, -
– Вы не поняли меня, ллер. Я сказал так, чтобы вы знали: после завершения этого дела, я собираюсь отказаться от своего Дерева. В вашу пользу.
Владыка Эоллара ошеломленно замер.
Как, отказаться? Совсем?! Но ведь это будет значить... Тьма! После этого никто и ничто в мире, даже сами Создатели, не сумеют перехватить власть над Дворцом так, как это сделал сегодня Тиль! Вообще никто! Это будет (если он, кончено, не лжет!) настоящее Отречение! И после него во Дворце останется лишь один безоговорочный Владыка! Тот, который станет на его территории поистине всесильным!
– Это... очень широкий жест, - у ллера Адоррас внезапно охрип голос, а у Эланны от удивления расширились глаза.
– Лорд Тирриниэль?
– Я сказал, - кивнул Тиль, подтверждая свои намерения, а Белка в этот момент приподнялась на руках мужа и уважительно присвистнула издалека.
– Браво, Тиль! Ты - настоящий повелитель!
Темный Владыка быстро на нее покосился, но так и не понял, какой именно смысл вложила Белка в эту короткую похвалу. И все ли он понял правильно из того, что она сейчас НЕ сказала. Но Белка не была бы Белкой, если бы занялась сейчас разъяснениями, поэтому он просто кивнул и мысленно решил, что непременно поговорит с ней на эту тему. А пока повернулся к находящемуся в легком шоке отцу Эланны, отвесил самой Эланне изысканный поклон, отправил мысленный Зов оставшимся у Портала Золотым и с вежливым полупоклоном сообщил:
– Наверное, всем нам есть, о чем подумать. Поэтому предлагаю собраться через три часа в более спокойной обстановке. Мне кажется, это будет самым разумным.
Ллер Адоррас, все еще находясь под впечатлением, растерянно кивнул.
– Всего доброго, леди, - во второй раз поклонился Тиль и, дождавшись вежливого кивка Эланны, неторопливо удалился. Следом за ним откланялись и Элиар, и Таррэн. Белка, удобно устроившись на руках у мужа, бесцеремонно помахала присутствующим ручкой. Эвитарэ Владыки при этом озадаченно переглянулись. Рен Истаэр пожал плечами, намереваясь выяснить все подробности чуть позже. Рен Роинэ неловко вдвинулся в рваный проем, собираясь узнать о повелителя, что именно произошло с Создателем и почему Дворец все еще не развалился по камешку. А никем не замеченный Глазастик, молчаливо наблюдающий за ними с потолка, задумчиво потер кончик носа корявой лапкой.
Но на всякий случай сменил цвет и приготовился внимательно слушать.
...Над безжизненными скалами бушевала гроза. Острые каменные обломки, в беспорядке раскиданные на берегу, грозно топорщили свои края навстречу беспрестанно сверкающим молниям. Низко провисшее небо едва не рвалось, напарываясь на эти колючие пики, но льющаяся сверху вода никак не могла сгладить их острые углы.
Посреди пустой площадки, скрытой от посторонних глаз целым валом из нагромождения древнего камня, у самых ног выщербленной от времени статуи стоял на коленях сгорбившийся мужчина. Когда-то гордый и надменный, сейчас он бессильно уронил на землю пустые руки, сбросил с плеч промокший плащ и с выражением невыносимой скорби неподвижно смотрел прямо перед собой. На каменное лицо той, за которую не сумел отомстить.