Возрождение
Шрифт:
Я лично переваривал эту разницу долгое время со дня переезда в Берлин. Мне было излишне стыдно за то, что вокруг меня нет восьми-десяти человек, как на соседних лужайках в парке. Мне было некомфортно слышать вопрос «А ты путешествуешь один, да?», хоть я за каждый трип знакомился с большим количеством людей, чем мой собеседник за всю свою жизнь.
А потом до меня дошло. Дошло, что в дружбе заниматься нужно в первую очередь построением чётких границ между тобой и обществом, а также лепкой идентичности и целостности своей личности, чтобы больше человек запало на тебя. Что среди тех десяти человек в парке всегда найдётся парочка некомфортных тебе личностей, которых ты обходишь стороной. Что после твоего последнего дня в галере и e-mail рассылки твоих контактов у тебя станет на 20 друзей меньше –
Уже который год мой лучший друг – вкладка Google Docs в браузере. Открываю уже который по счёту новый документ, пытаясь выплеснуть в нём бурю рефлексии, скорректировать свой подход к цели жизни вместо того, чтобы вытащить одного из своих 50 друзей в бар и попробовать добиться разумной обратной связи, вопреки урону печени.
Эх, мог бы ещё Google Docs побыть в роли Fuck-buddy, а то я уже подзадолбался играть в местный Тиндер и распыляться по вымученным из мира киберпанка дейтам. Стараясь изобразить того, кем я на самом деле не являюсь.
Эдичка
12.10.2019
Всякий переезжающий за границу интеллектуал будет проводить параллели с родной литературой. Нам в России не повезло с социальными институтами, климатом и лоукостерами. Однако с чем нам точно повезло – так это с литературой, в частности эмигрантской. Всякий эмигрант может примерить на себя образы Бунина, Набокова, Довлатова, Пастернака и Бродского, пытаясь найти себя в описанных локациях и судьбах.
Каково было моё удивление и отчаяние, когда мне удалось провести параллель между собой и Лимоновым, читая взахлёб его «Эдичку». В период пост-эйфории, где-то между пятым и четырнадцатым месяцем, Эдичка буквально читал мои мысли.
«Часто, находясь у себя в комнате или идя ночью по улице, я ловил себя на том, что со злостью произношу одну и ту же фразу, иногда вслух, порой про себя или шепотом: «Идите вы все на хуй!» Хорошо звучит, а? «Идите вы все на хуй!» Хорошо. Очень хорошо. Это относится к миру»
«Сломаться я и в СССР мог, на хуя сюда было ехать»
«Когда сам находишься в хуевом состоянии, то не очень хочется иметь несчастных друзей и знакомых. А почти все русские несут на себе печать несчастья»
Я не получал welfare и не берёг каждую копейку в кармане, но в голове от этого не становилось ясно и солнечно. Я так же, как Эдичка, сидел на окне пятиэтажки третьей по счёту WG на Reinickendorfer Strasse. Поедал приготовленный соседкой борщ, залипал на заебавшую своим шумом и хаосом трассу B96. Так же не имел друзей: моим главным другом – и по совместительству главным врагом – был Берлин. Меня не бросала Елена, но зато появилась Ф., так быстро ворвавшись в мою жизнь через самую первую WG по Airbnb и так же быстро из неё вылетев.
Я уже предрекаю негативную сторону параллели с Лимоновым: возврат по оттепели, имидж тщеславного дрища-баламута, интервью Дудю с заверениями о том, что с тем бездомным негром у меня ничего не было.
Потом, конечно, отпустило, ибо за чёрной полосой безысходности, провалов и нытья всегда приходит полоса белая.
Орднунг
15.10.2019
Ночь пятницы. В моей истории болезни саморазвития – новые записи за наполненную ачивками неделю. На бумаге посоветованный психологом список сделанных дел, за которые можно себя похвалить. Я официально стал берлинцем новой волны после знакомства с диджеем, позвавшим нас с подругой на фанк-рейв в подпольный бар в Кройцберге. Очередная точка no tourists добавлена в Google Maps.
Вдали от танцпола мы сидели в уголке, общаясь на рандомные темы и придумывая туповатые правила
И тут ни с того ни с сего в комнату заходит огромная девочка, которая зашла попрощаться, а в итоге начала доставать каждого одним и тем же вопросом: «Почему ты не говоришь по-немецки?». Весьма перспективная тема в кругу арабов, африканцев, латиносов и затерявшихся по дороге в бар новозеландки и русского. Каждый должен был получить у девочки разрешение продолжить разговор на английском, произнеся заветное «Я тут живу меньше трёх месяцев».
Капитальных проблем с языком у меня нет, да и вообще я тоже собирался уходить домой, но ребят было жалко. По непонятным причинам кто-то в режиме правильной училки зашёл в их островок студенческой расслабленности, обтоптал его берцами и вызвал на прощание Ordnungsamt [1] .
В этом и есть суть Берлина. Тема национализма табуируется местным прогрессивным обществом, однако национализм на бытовом уровне существовал и будет существовать. Причем национализм в данном контексте – это не что-то плохое, даже наоборот: запросы от общества уважать местную культуру, язык и прекратить ставить незнающих английский местных в неловкое положение. Неважно, сколько экспатов вокруг тебя и нужен ли тебе язык в работе – рано или поздно каждый понаех попадает в поток неловких ситуаций, возникающих с несоответствием этим запросам.
1
Ordnungsamt, букв. «ведомство порядка» – орган, выполняющий в муниципалитетах Германии ограниченный набор полицейских функций: выезды в домохозяйства для разрешения мелких конфликтов, транспортировка психически больных и т. д.
Кажется, единственным выходом из трудностей жизни в мультикультурном городе является путь «встань и выучи язык», дабы общество от тебя окончательно отвалило.
Немецкий
16.02.2020
В прошлую пятницу я сдал экзамен на сертификат о владении немецким языком на уровне B1. В мире любителей помериться знанием языка это может котироваться как Intermediate.
Вынося за скобки моменты с контекстом языка, на которых тебя традиционно пытаются подколоть создающие экзамен лингвисты, в экзамене ничего сложного для меня не было. Даже несмотря на то, что он длится ровно 3 часа без учёта пауз. Я уже было приготовился геройствовать, просыпаясь за пару часов до выхода на работу с целью нещадного апгрейда моего языкового уровня. На деле я всё-таки просыпался рано, но вся работа заключалась в банальной структуризации знаний под экзамен. Писать несложные тексты на 80 слов, смотреть местных Дудей. В течение рабочего дня я искал смолток среди немецких коллег.
Самым непростым моментом в подготовке к экзамену стало понимание того, что я недооценил свои возможности и мог сразу идти сдавать на B2. Об этом мне не говорил только ленивый. Учитывая, что немцы не так щедры на комплименты, как американцы, эти реплики заставляли меня задуматься. А ведь B2 это уже Upper, мать вашу, Intermediate. Хотя бумажка сама по себе не говорит о твоём текущем состоянии языка. А текущее состояние языка не говорит о том, нужно ли тебе его дальше учить.
Для чего мне была нужна бумажка? Ведь я живу в таком солнечном мире, где никто даже не смотрит на то, какой университет я закончил. И закончил ли я его вообще? Бумажка нужна для подачи документов на ПМЖ в этой стране. С Blue Card, ревнуемой большинством понаехавших в Германию на временных визах, я могу подавать на ПМЖ через два года со дня переезда, имея на руках сертификат о знании языка. Здорово, когда в тебе, простом смертном, нуждается партия. Можно ещё подавать на ПМЖ через три года без каких-либо знаний немецкого. Но читатель наверняка уже подметил мой темперамент ментально потрёпанного дерзкого петуха, поэтому сам понимает, что это было бы для меня слишком просто. И долго.